События, текущие по жизни: (текучка жизни, хехе:)
Ездили на кладбище с другом – действующим алкоголиком и его новой подругой. Друг был «под шофе», что очень меня покоробило – ведь знает же, собака, моё отношение к
алкоголю. Принять он успел как раз в промежутке между моим звонком и тем, как я на машине подъехал за ними. Я имел счастье вести машину и в зеркало наблюдать ужасные маски стыда за поведение и слова друга на лице его нынешней. Она – явный созик. То, что вызывало у неё чувство стыда, у меня можно назвать состоянием терпеливого спокойного молчания: наблюдение за другом – действующим алкоголиком в том его состоянии, когда выпитого вполне достаточно для неуместной радости, но хочется выпить еще.
Сам себе кажешься неотразимо интеллектуальным, эдаким юным шутником-виртуозом, чей искрометный юмор восхищает всех окружающих, а некоторые промахи сглаживаются ситуацией и простительны, ведь ты так горяч, юн и непосредственен. Тебе и невдомек, что центром внимания тебя делает отнюдь не интеллект – а просто опасения окружающих, где-то страх за тебя: как бы ты тут не выкинул что-то совсем уж эдакое.
В моём случае апофеозом подобного состояния был в течение часа рассказанный один и тот же анекдот, по словам жены, а выходкой – новогодняя ёлка матери, выкинутая в окно второго этажа, которое я даже не постарался перед тем открыть.
Так вот о состоянии: алкоголик, чувствуя внимание окружающих, неверно интерпретирует его причины. Всегда неверно. Поэтому он всегда обманут – ожидал-то он от людей другого: пожурят, пальчиком погрозят в худшем случае, - как еще можно отреагировать на невинный молодежный розыгрыш? Он же с добром к окружающим, он же зла не хотел, он же всех с любовью и ласково, можно, сказать, шутя на х..й всех посылал… А шутка-то затянулась, и предстоящий суд – это не пошутили, а он на самом деле будет. Офигеть! Будет на самом деле! Когда количество нарцисцизма в крови просто зашкаливает.
Конечно, у меня чувство стыда поведение друга не вызвало, но и радости не добавило – вспомнил себя прежнего, какой уж тут стыд. Совсем не прикольно видеть, как твой лучший друг обоссался и даже не замечает этого.
Я чувствовал сожаление, терпеливо молчал, зная, что и это пройдет, я не мог помочь никак и не сейчас. Единственная помощь, которую я мог оказать – это не вестись на поводу: позволять ему решать самому, не кричал, не вызывал на словесную дуэль, молча пережидал тот затянувшийся отрезок жизни, который алкогольный эгоцентризм выбрал, чтобы вылезти из человека наружу.