Зимняя дорога в никуда
Алина накинула шубку и выскочила в больничный двор. Трясущимися руками она прикурила сигарету, прижимая плечом к уху телефонную трубку.
- Вы не волнуйтесь, - отвечал ей спокойный низкий женский голос, назвавшийся Варварой Львовной, - температура начала спадать, сегодня днем было уже 38 и 8.
- Мы сегодня приедем, - решительно сказала Алина.
- Совсем не обязательно, - глухо возразила Варвара Львовна - сегодня мы перевезем Сеню в Лыкинск, в областную больницу.
- Я сама врач и должна знать, что с моим сыном, - Алина откинула двумя пальцами бычок, вскочила в рукава шубы и побежала в ординаторскую.
Мать Алины, Екатерина Львовна, примчалась через полчаса.
- Куда вы едете? – запричитала она с порога Алине. - Сегодня метель обещали. Ути, мой маленький! – умилилась она малышу Федотику, который встречал гостью. Федотик держал за ухо белого медведя и с любопытством смотрел на взрослых. Женя, муж Алины уже одетый, протиснулся мимо тещи.
- Пойду машину прогрею, - сказал Женя.
Екатерина Львовна разоблачилась, и схватила на руки целовать Федотика.
- Давай кофейку дернем быстренько? - предложила она Алине, та махнула рукой.
- У Сеньки температура, кашель, насморк. То ли простуда, то ли инфекция, - сказала Алина. – Еще машина плохо заводится на морозе, а ехать надо.
- Говорила я, не надо было его в зимний лагерь отправлять, - посетовала Екатерина Львовна.
- Мам, ты много чего говоришь, - Алина махнула рукой. – У меня в каникулы дежурства, а Женьке с двумя трудно одному.
Екатерина Львовна задумалась.
- Не надо вам ехать, - сказала она взволнованно, - тем более, что машина неисправна
- Мам, ты чего? Да часа за два доберемся. В Лыкинске гостиницу снимем, утром Сеньку навестим.
- Не в этом дело, - перебила Екатерина Львовна. - Помнишь, я тебе рассказывала про свою сестру?
- Мам, - поморщился Аля, - ты в сказки веришь? Все, пока, мне жарко в шубе стоять, - она обняла мать.
- Подожди, - высвободилась Екатерина Львовна, - я серьезно. – Нам с сестрой было по восемь, когда мы в новый год гостили у бабушки в деревне.
- Твоя сестра пропала, я знаю, - устало сказала Алина, - и что?
- Варю не нашли. Бабушка сказала, что ее увели Аеллы, ночные монстры зимнего леса, когда она вышла на улицу. Ей так хотелось закончить снеговика, нос морковкой ему приделать, а было уже темно, - сказала Екатерина Львовна. - И теперь она стала Аеллом и заманивает ночных путников.
- Мама, какие Аеллы в двадцать первом веке? - улыбнулась Алина
- Десять лет назад твой отец поехал зимой на рыбалку, провалился под лед и не нашли, - сказала Екатерина Львовна, - и тоже в первых числах нового года.
Федотик заныл и Екатерина Львовна опустила его на пол.
- С отцом был несчастный случай, никакой нечистой силы, - сказала Алина. – Люди рассказывали, что в той деревне зимой часто люди пропадали. Ночью за дверь не выходили, боялись. А за Варей не уследили, вот она и выскочила на улицу, в чем была.
Волки наверно, - Алина пожала плечами.
В это время разделась трель телефона, обе женщины вздрогнули.
- Женька, уже бегу, - сказала Алина.
Женя сидел в заведенной машине.
- Что так долго? - спросил он, трогаясь с места, когда Алина захлопнула свою дверь. - Нотации слушала?
- Нет, сказки, - сказала Алина.
- Сказительница, - усмехнулся Женя.
Алина и Женя сидели молча, каждый думал о своем. Ехали медленно, снег под колесами превратился в лед. В машине было тепло, из магнитолы рыдала испанская гитара.
По сторонам дороги начались заснеженные деревья, как огромные белые заборы. Неожиданно, машина замедлила ход и встала.
- Черт! - выругался Женя. Щетки все еще работали и сметали налипающий на лобовое стекло снег.
- Сколько нам ехать осталось? - спросила Алина.
Женя посмотрел на прибор, прикреплённый к приборной доске.
- Судя по навигатору, мы уже въехали в город.
Они вышли из машины. Дорога, освещенная фарами. Снег не прекращался. В глубине деревьев они заметили несколько пар желто-зеленых огоньков.
- Садись за руль, я подтолкну, - сказал Женя, хлопнув крышкой багажника. - Надо отсюда выбираться, снег заметет, встанем на прикол. Помощи ждать неоткуда, - он сунул монтировку за пазуху куртки "Аляски". Со стороны леса раздался вой.
Алина села за руль, снова и снова включала зажигание и давила на газ. Искры не было. Женя раскачивал машину. Еще несколько раз, машина покатилась вперед и мотор завелся. Алина, подняла глаза, перекрестилась на иконку над зеркалом. Женя занял кресло водителя, тронулись в путь.
Время приближалось к часу ночи, Алина пригрелась и стала клониться ко сну. Она искоса посмотрела на Женю, он сосредоточенно смотрел вперед. Неожиданно из-за поворота на огромной скорости пронеслась машина, ослепляя огнем противотуманных фар. Минут на двадцать воцарилось спокойствие и темнота, только фары освещали сверкающий снег.
Алина залюбовалась блестящим полотном дороги и чуть не подпрыгнула – метрах в двухстах от машины дорогу переходила девочка - в белом платье, с белым бантиком, она улыбалась и махала рукой, и глядела прямо в глаза Алине. Достигнув края дороги, девочка нырнула в темную гущу леса. Алине показалось странным, что девочка, одетая для детского утренника, переходит дорогу посреди леса. Она потрясла головой, стряхивая сон.
- Ты видел? – Алина обернулась к Жене.
- Что? Девочку в «белом платье»? - спросил Женя. - Видел.
- А ты не спал? - засомневалась Алина
- Ты думаешь, мы оба заснули и увидели один сон? - засмеялся Женя. - Подумай, я же веду машину!
Алина тоже засмеялась, обстановка разрядилась. Скоро мы приедем. На несколько секунд Алина все же провалилась в сон. Во сне бы лето, деревья в зелени, цветы на клумбах. Нарядные и веселые, Алина с Женей идут по улице, Сенька сидит у отца на шее, а Федотик дергает мать за руку и куксится - он тоже хочет кататься на папе.
Машину нашли через день, лобовое столкновения с сосной, водитель и пассажирка мертвы. Воспитательницу в зимнем лагере звали Римма Петровна и она не звонила маме Сени, потому что у Сени не было температуры. Екатерина Львовна забрала его из лагеря до похорон.
Хочу тыкву)
