Приложение 1.
Биографические данные Г. А. Шичко
Автобиография № 1
Жизнь никогда не баловала меня и на моем пути постоянно возникали всевозможные препятствия, одна никогда не искал лёгких троп, не пользовался лазейками, преграды преодолевал честным путем.
Родился в 1922 г., шести лет пошел в школу, но через 10 дней был выгнан за малолетство. На следующий год снова сам записался в школу, но также скоро по той же причине был выставлен за дверь. Это воспринял как большое горе, потому часто плакал и жаловался родителя на свою горькую участь. Отец не выдержал и договорился с директором школы о зачислении меня вольнослушателем, так я получил право на посещение школы и был безмерно рад.
Из третьего класса в четвертый на перевели двоих, учебный года начали при четырех, к началу учебного года появились новые ученики, и в четвертом классе оказалось пять человек, однако в связи с голодом во второй четверти остался я один. Уменьшилась численность 1-3 классов, и во всей начальной школе оказался один учитель, который всех учеников размети в одной большой комнате, в которой имелось три ряда парт, каждый из которых занимал отдельный класс. Учитель часто отлучался, видимо, в поисках куска хлеба для семьи, а меня оставлял за себя. После Нового года учитель покинул нас, его заменила женщина с повышенным самомнением и склонностью к самодурству. Она предложила мне перейти в третий класс, поскольку не захотела возится с одним четвероклассников. (Позже третий класс перевела во второй). Я не принял предложение, поэтому пришлось уйти из школы.
В школу ближайшего села не приняли по каким-то формальным соображениям. Стал самостоятельно заниматься дома. Позже отцу удалось договорится с директоров школы Стекольного завода (около Минеральных вод), которая располагалась от дома в четырех километрах. Туда никакой транспорт не ходил. В то время транспорт был очень слабо развит, и мне приходилось ходить пешком на занятия и обратно. А ходить было небезопасно, поскольку в связи с тяжелым голодом широко распространились грабежи, убийств, имели место случаи людоедства. Нередкими были такие картины: идешь в школу, впереди в попутном бредет человек, потом падает. А на пути из школы он (труп) лежит на прежнем месте, но, обычно, раздетый или полураздетый.
6-10 классы окончился без каких-либо помех в Пятигорске. Мечтал поступить на астрономического отделение Московского университета, однако в связи с началом Второй мировой войны и новым законом о воинской повинности решил, что наша страна окажется втянутой в войну, поэтому нужно приобретать военную специальность. Поступил в Севастопольское Военно-Морское училище им. Ленинского Коммунистического Союза молодежи Украины (ЛКСМУ), из которого перед войной перевелся во вновь организованное училище ПВОВМФ, которое досрочно закончил в ноябре 1941 г. И был отправлен на Северный Кавказ в Армавир, где формировались морские бригады.
В конце 1941 г. наш выпуск отозвали с сухопутья и направили на Волгу. Я находился в Горьком при штабе 1-ой Бригады речных кораблей, многократной настаивал на отправке на фронт, поскольку считал позор для себя, кадрового командира, в тяжелую военную годину быть в тылу, да еще и при штабе. Начальство нашло соломоново решение: меня временно приписали сначала к зенитной батарее, защищавшей Горьковский автозавод, а затем в пулеметное подразделение, стоявшее на охране железнодорожного моста через Волгу.
Эти части считали боевыми и на батарее нас даже баловали шампанским (замена «сталинских 100 грамм»). В апреле меня с одним товарищем по училищу направили на канонерские лодки, однако в конце мая неожиданно был назначен командиром МПВО (местной противовоздушной обороны) Сталинградской военно-морской базы. Об МПВО не имел никакого представления. Пришел в отчаяние, поскольку снова угодил в штабники и к тому же не знал круга своих обязанностей. С первого дня начал новый тур борьбы за отправку на фронт.
В одном из рапортов давал согласие на службу в морской пехоте. В тот же период ночами усердно изучал корабельную службу и артиллерию, поскольку надеялся на один из рапортов. В последнем рапорте на имя командования Волжской военной флотили отметил, что в случае отказа мне вынужден буду совершить такой поступок, который откроет мне путь в штрафной батальон. Это возымело действие: начальник отдела кадров Флотилии сообщил о направлении меня в морскую пехоту. Я принял это как благодеяние и выразил благодарность за внимание. Через некоторое время тот же начальник сказал мне о том, что решено отправить меня на корабль.
Радости моей не было границ. В то же время Волга превратилась в объект боевых действий: вражеская авиация сбрасывала в нее мины, совершала нападения на всевозможные плавсредства.
В порядке подготовки к уходу с поста командира МПВО базы я подобрал на свое место армейского опера, добился зачисления его в ВМФ. Этом новоиспеченному моряку передал свои дела. Командировочное удостоверение предписывало поступить в распоряжение флагманского артиллериста флотилии. Где он находится? Говорили: «на Волге», где конкретно, никто не знал. Сел на один бронекатер, выполнявший боевые задания, слепо надеясь на случайную встречу. Чтобы не быть «балластом» добровольно начал проводить занятия с матросами по огневым средствам, находившимися на бронекатере.
Штаб флотилии перебрался в лес на левый берег Волги, здесь и состоялась моя встреча с флагартом, капитаном 3 ранга Остроуховым. Он обьбявил мне о том, что назначит меня своим помощником по зенитной артиллерии. Я от досады чуть не взвыл, с некоторым возмущением сказал: «Я с таким трудом вырвался из одного штаба, чтобы угодить в другой. Мое место на передовой, а не в штабе Флотилии. Прошу направить меня на корабль.» Остроухов предложил мне новое начальствующее место – флагарта бригады траления. Это полуштабная работа, и я от нее отказался, охотно принял и согласился идти в самое жаркое место – командира артиллерийской боевой части канонерской лодки «Усыскин» и, опасаясь, что начальство передумает, отправился в далеки и неизвестный мне путь, несмотря на приближение ночи. Во время одного из боев был тяжело ранен в обе ноги. О моей боевой деятельности неоднократной писали в газетах и брошюрах, правда, с искажениями.
/
прим. Во время Великой отечественной войны канонерская лодка «Усыскин» Волжской военной флотилии участвовала в Сталинградской битве, сыграв немалую роль в артиллерийской поддержке действий армии. За военные заслуги награждена орденом Красного Знамени, многие члены экипажа – орденами и медалями, в т.ч. и Г.А.Шичко. О подвиге экипажа лодки С.И. Липкиным написана книга. Отважным и умелым действиям Г.А. Шичко по корректировке огня посвящено два раздела книги «Горохову нужен огонь» и «Волга – молодец». Процитируем небольшой фрагмент книги: «Через четыре дня на корабль явился новый корректировщик лейтенант Шичко. Скальскому он понравился сразу: своя душа, черноморец!... Многому научился на Воге молодой черноморский моряк. Он научился быстро определять и размер, и характер цели. Он научился корректировать умело и точно, он научился, наконец, расходовать снаряды экономно. Вдруг Шичко заметил: из-за леса, слева, выползает десять танков. Он прервал расчеты, принялся за новые, мгновенно вывел данные, взял трубку: второму орудию открыть огонь!... Три танк подбиты. Остальные семь пустились наутек.
… А все же «Усыскин» выстоял! Свыше двух месяцев выстоял в одной позиции, свыше двух месяцев из.. рубки раздавались возгласы огонь! В рубке мы застаем и командира корабля, и военкома, и старшину комендоров. Данные телеграфирует Шичко: он их получает от сидящего с ним командующего фронтом генерал-полковник Еременко. Командующий прибыл на наблюдательный пункт неожиданно. Артиллерист по образованию и по складу души, он не мог не оценить залпов волжских кораблей. Ему хотелось посмотреть как работают моряки. Вдобавок у него к ним было срочное дело.
«Вот вам задач, - с этими словами обратился командующий к лейтенанту Шичко. – Надо подавить немецкую тяжелую батарею. Она обстреливает целый район города и мешает нашему продвижению….. И вечером лейтенант Жарехин записал в корабельный журнал боевых действий: «Вся очередь легла на батарею противник. Батарея подавлена. Багодарность всему личному составу. Вога – молодец! генерал-полковник Еременко» Ист.: С.И. Липкин Сталиградский корабль. Боевые действия кразнозаменной канонерской лодки «Усыскин». – Москва: Воен.-мор. изд-во, 1943, с. 17-22.
В одной из поздних статей газеты «Волжская правда» действия Шичко названы «Обстрел по методу Шичко»./
В госпитале дважды приговаривался врачами к смерти, но исключительно хорошее отношении раненых, шефов и медперсонала, их психологическая поддержка спасли меня. Ведущий хирург госпиталя настаивал на ампутации ноги, однако без продолжения боевой деятельности я не представлял себе жизнь, поэтому предпочел смерть роли балласта для общества, которым представлял себя безногим. Начал поправляться, однако на правой ноге остался значительный костный дефект большой берцовой кости. Перед выпиской мне предложили поехать в дом отдыха, я отказался и добился установления ограничения годности первой степени, что позволило мне служить и слегка приоткрывало путь в действующую воинскую часть. Из госпиталя (Киров) прибыл в Московский флотский экипаж, где начал обивать пороги Наркомата ВМФ тем, чтобы отправили меня на Днепровскую флотилию. Удалось добиться согласия, но через некоторое время сменился работник отдела кадров, обнадеживший меня. Новые туры просьбы ничего хорошего не дали. Решил лечь в госпиталь на тяжелую и сомнительную костно-пластическую операцию с тем, чтобы восстановить ногу и на законном основании попасть на фронт. Почему я так настойчиво рвался на фронт? Основная причина – я был твердо уверен в том, что, будучи кадровым офицером, обязан быть на передовой линии войны до последней возможности, считал, что далеко не полностью исчерпал свои возможности и, более того, не расплатился с обществом за расходы, понесенные им во время моей учебы в военно-морскому училище.
На операционном столе перенес клиническую смерть, а после нее воспаление легких, м микробную экзему. Состоянии ноги ухудшилось, при выписке дали вторую группу ограничения годности. Предпринял новую попытку прорваться в боевую часть и уговорил одного контр-адмирала посмотреть на мою ходьбу. К сожалению, споткнулся о ковер и в ответ услышал: «И не мечтайте о боевой части». Согласился поехать преподавателем Ленинградского института. Получил отпуск, который провел в Кавминводах. Решил доказать контр-адмиралу, что обладаю вполне хорошими ходовыми качествами и попробовать его направить меня в действующую часть. Взял фотокор и в сопровождении знакомых, молодого человека и девушки, совершил восхождение на гору Железную (Железноводск) по самому трудному маршруту со многими настолько крутыми местами, что приходилось туками цепляться за корни деревьев и камни.
В наиболее трудных местах восхождения и на вершине Железной меня фотографировали. Я возлагал большие надежды на снимки, однако знакомый парализовал мой план сообщением о том, что ни один снимок не получился. Пришлось смирится и больше не предпринимать попыток возвратится в боевой строй.
В конце 1944 г. будучи преподавателем ЛИТМО, стал экзамены на Высшие исторические классы ВМ Академии и был зачислен вольнослушателем, поскольку Министерство вооружения не отпустило меня. Позже меня зачислили слушателем. В 1947 г. поступил в экстернатуру Ленинградского университета и в два года прошел всю программу, но мне предложили для большой солидности посидеть еще годик. В 1950г. Окончил психологическое отделение философского факультета и перешел работать в Институт экспериментальной медицины.
К биографическим данным. Отметить следующее:
1. Никогда не сачковал, старался выполнять разную работу наравне с другими (ухаживал за собаками, крысами, обезьянами, уборку производил после опытов, в т.ч. мыл пол).
2. Почти не пользуюсь привилегиями инвалида. Не пользуюсь правом внеочередного приобретения товаров, прохода вне очереди к врачу и т д
Карточку на бесплатный проезд в городском транспорте получил с опоздание не на месяцы, а на годы, да и то по настоянию Военкомата. Мне положен бесплатный автомобиль, я счёл такое приобретение для себя, имеющего приличный заработок, неудобным, поэтому купил за полную стоимость, причём своих денег не хватило, влез в долг.
3. В общество «Знание» из-за платных лекций не вступил.
4. Лектор-общественник почти 25 лет. Сейчас отказываюсь от денег при чтении лекций. Например, в этом году прочёл четыре лекции и отказался от оплаты, хотя из-за одной, проходившей в музыкальной школе Пушкина, потерял целый день.
5. Всегда в меру возможностей помогал людям. Имею много благодарственных писем.
6. За 22 года семейной жизни не только не допустил ни одной измены, но и ни одного любовного поцелуя, поскольку подобные действия считаю предательством супруги. Случилось бы полюбить другую женщину, честно бы развелся. За эти годы встречались интересные по всем статьям женщины, в которых мог бы влюбиться, но с первых дней жизни с Люцией договорился во имя сохранения семьи уклоняться от развития отношений с людьми, которые способны вызвать сильное чувство.
7. За двухлетнее пребывание в госпиталях не издал ни одного стона, хотя порой бывали очень тяжёлые боли. Причина: старался не беспокоить других. Из-за этого стремился после операций самостоятельно обслуживать себя, за что в Вольске меня прозвали «я сам».
8. Всегда много было хороших друзей. С морально грязными общаться было трудно, поэтому с ними расходился, а чаще не шёл на сближение.
9. Многих людей, в порядке общественной работы, избавил от алкоголизма, пьянства, умеренного питья, неврозов
10. В1973 г. на общественных началах провёл четырёхдневный семинар в белорусской республиканской психиатрической больнице.
