Перечитала, походила из угла в угол, подумала. И видно мне стало вот чего:
Мной сейчас руководят эмоции — жалость, горечь утраты, обида, чувство вины, чувство долга, страх одиночества. Пожалуй, все.
Разобрала каждое по отдельности. Получилось:
1 — Жалко, как всегда, у пчелки.
2 — Горечь утраты — а куды деваться, это закономерно и скоро пройдет. Кроме того, бывает намного хуже — просто сейчас мне страшно терять последнюю привязку, при всем понимании ее тухлости. Всякие милые мелочи, с ним связанные и при мыслях о которых сердце сжимается, из головы выкинуть. Из-за них тормозить движение — абсурд и преступление.
3 — Обидно — тоже перетерпеть и знать, что от кого угодно можно ожидать чего угодно. Тут процитирую саму себя: «С людьми конфликтными, зависимыми и безнадежно глупыми общаться больше не буду».
4 — Чувство вины. Это мой основной конёк. Алкашеский. И работать с ним надо так, как учат психиатры: на конструктив, а не на деструктив. Не «я плохая и заслуживаю наказания», а «что можно исправить и как такого в следующий раз избежать». Это в общих чертах, а в конкретно данной ситуации надо брать на вооружение несколько другое: призрачность этой вины; всем известное «никто не виноват в болезни». Тем более что с этой болезнью я справляюсь вполне успешно. (ТТТ и слава ВС и
НД)
5 — Чувство долга. По сторонней логике, я должна была бы терпеть его так же, как он терпел меня. Он благородно и мужественно оставался рядом со мной пока я пила, а неблагодарная Маша чуть что указывает забухавшему (на нервной почве, ога) на дверь. Но Хосе и сам в курсе, что я буду первая, кто станет настаивать на разрыве связи с любым алкоголиком. Для блага самого алкоголика прежде всего. Ну и чтобы бутылкой не прибили. Несмотря даже на самое сильное чувство (а тут и чувства-то никакого, собственно, нет, а есть привязка на уровне 2й чакры).
6 — Страх одиночества. А при чем тут Хосе? Одиночество и так есть, и им эту пробоину не заткнёшь. Так легче. Утопающий, конечно, хватается и за соломинку, но вряд ли можно выплыть, за соломинку держась.
Что мы имеем в сухом остатке:
А ничего. Если он обратится за помощью, то я ему дам информацию; но не факт, что он способен будет ее усвоить. С эмоциями пусть учится справляться сам, выплакиваться в жилетку не дам (вот это, кстати, будет самое трудное). И примем постулат, что его возможное морально плохое состояние будет не следствием моего «предательства» (как я думала все эти страницы), а следствием его собственного душевной лени и безответственности. А чтобы не мучиться, глядя на его страдания, нужно усвоить, что его в моей жизни больше нет. Теперь это не близкий человек, а «один из», а всех алкашей и неудачников не спасёшь. Да и не надо.
В конце концов, морально-этические принципы теряют вес, когда речь идет о моем психическом равновесии (читай — трезвости и выживании). И правилом «расстаться друзьями» можно ради этого поступиться.
А всем взаимопомогшим лично: вы меня простите, что я тут развела всю эту созанутость, но давайте будем позитивными: если бы меня тут не пнули, то неивестно еще, сколько бы я с ним проваландалась и чем бы все это закончилось.
Вы меня опять спасли. Аминь.
