- Регистрация
- 31 Янв 2008
- Сообщения
- 6,131
Я, к счастью, уже довольно давно не работаю в гос. медицине, и, судя по всему, начал забывать, кто нами на самом деле «руководит».
Ну, во-первых, поражает сама формулировка темы: «…под чьим контролем ситуация…» Как-то сразу видятся какие-то «плохие парни», в малиновых пиджаках, которые пытаются захватить контроль, а им противостоят «славные ребята», что-то вроде «Менты – 1,2,3…. и т.д.», которые всегда побеждают …
Как позывает практика, контролировать алкоголизм невозможно. Можно контролировать продажу алкоголя, о которой, кстати, и шла речь. По крайней мере, 50% времени было посвящено именно продаже спиртного и «жидкостей двойного назначения».
Последний термин меня очень сильно позабавил, раньше я думал, что «двойного назначения» бывают только спутники, а, оказывается, еще и жидкости. Кроме того, приходиться предполагать, что государство не сомневается в «двойном назначении» «Льдинки».
Впрочем, доклад представителей СЭС был, по крайней мере, профессиональным.
Но затем начал высказываться главный нарколог Ленобласти, и вот тут-то…
Судя по всему, человек настолько уже стал чиновником, что совсем не интересуется последними мировыми публикациями, а основывается только знаниях, полученных из советских учебников, несколько разбавленных новыми модными веяниями.
Он признал, что постановка на учет ведет к уменьшению первичной обращаемости, и потому его данные не могут быть вполне достоверными, но, тем не менее, отметил, что за последние годы на 28% снизилась госпитализация алкогольных психозов.
Все дело в том, что частота алкогольных психозов вообще-то величина не совсем понятная. Почему-то до 1920 года большинство алкоголиков умирало именно от белой горячки и все больницы были заполнены этими больными. Потом, с середины прошлого века частота начала снижаться, и снова возросла к концу. Некоторые врачи делали вывод, что все дело в напитках – дескать, раньше пили водку, потом вино, потом спирт. Это логично, особенно учитывая, что сейчас очень многие пьют пиво. В патогенез делирия входит острая нехватка витаминов, и потому, очевидно было бы предположить, что на частоту влияет питание. Кроме того, в природе существует множество процессов, которые идут по своей, внутренней периодичности. В общем, почему иногда все дело заканчивается делирием, а почему нет – вопрос до сих пор спорный. Рассматривать этот показатель, как характеристику процента алкоголиков, нельзя.
Также упоминалось, что у нас на сегодняшний день в наркологии много «шаманизма», ну, например, кодирования, хим. защиты и т.п. Правда, потом он скромно заметил, что кому-то это помогает… То - есть, кому-то помогает, многие и сейчас находятся на этой терапии, и получают ремиссии только на основании доверия к методу, а вот он, так это во всеуслышание взял и назвал это шаманизмом. Это так по-советски – отобрать у слепого тросточку, потому, что это «шаманизм» стучать тросточкой по поребрику. Нужны нейроимплантанты, но их нет, но тросточку отберем.
Про анонимных алкоголиков, правда, человек высказывался лестно. Конечно, фраза начиналась с «Но..», а программа считалась неплохой, при условии, что вначале больной получил «лечение». Странно, что во всем мире именно АА и считается лечением. Очевидно потому, что во всем мире видят проблему не в том, как человек пьет, а в том, что ему делать, чтобы опять не начать. Именно это и называют везде алкоголизмом. Под конец врач отметил, что «конечно помощь общественных организаций нам не помешает». Судя по всему, специалист не знает, что АА не организация.
Самым забавным был ответ на вопрос корреспондента: «Как помогает церковь?» Главный нарколог сказал, что он совсем не против церкви, и вообще считает, что «Новый путь» это экзистенциальная психотерапия. Это очень странно, потому, что «Новый путь» - это не церковь. Кроме того, под словом церковь в России, как правило. имеется в виду Православная Церковь, а «Новый путь» организовали протестанты. В любом случае, церковь, какая бы она ни была, позиционирует себя как собрание людей для службы Богу. Стало быть. Господь в его понимании не Отец, не Создатель, а экзистенциальный психотерапевт. Надеюсь, что в ЛОНДЕ есть для Него вакансия. Или Ему нужно будет сертификат МАПО показать?
Потом разговор перешел как-то плавно на наркоманию и СПИД – и тут уже все было хорошо и просто: журналисты задавали страшные вопросы, он давал «ужасные» ответы. Колея разговора сгладилась, не осталось больше противоречивых тем. Мужчина сидел и «пугал», девчонки сидели и «боялись». Древний механизм общения героя с деревенскими простушками. Получается, что про наркоманов говорить легче. Не так задевает за живое, не хочется задать «жуткий» вопрос: «а я, случайно, не алкоголик?»
Обидно, что так и не принимается в нашей официальной медицине положение о том, что процент зависимых людей в любых нациях, и при любых обстоятельствах относительно постоянен. Так же, как процент лысых, диабетиков, больных геморроем. Это, судя по всему, так было и так будет. И потому пытаться «контролировать» алкоголизм – это роскошный способ тратить бюджетные деньги. И не более того. Единственное, что люди могут сделать в этом направлении, это предоставить возможность алкоголику признать себя больным, для этого нужны политические решения: анонимность и добровольность получения помощи. Поддержка реабилитационных программ: не обязательно АА ( хотя эта штука работает давно и эффективно), есть храмы, при которых прихожане создают группы, общества. Да мало ли что еще можно придумать. А, главное, изменить отношение к алкоголику, как к «тупой овце», которую нужно контролировать. Можно подумать, что кому-то это удавалось!
Я понимаю, что большинство созависимых сейчас испугаются и закричат – если алкоголика не контролировать, да чего дело дойдет? Дело идет и доходит само по себе, если кому-то и кажется, что он что-то контролирует, то это потому, что алкоголизму выгодно, чтобы так казалось.
Жаль, что все это совсем не прозвучало на пресс-конференции. Очень жаль.
*
www.rosbaltpiter.ru/2008/10/16/532324.html
Ну, во-первых, поражает сама формулировка темы: «…под чьим контролем ситуация…» Как-то сразу видятся какие-то «плохие парни», в малиновых пиджаках, которые пытаются захватить контроль, а им противостоят «славные ребята», что-то вроде «Менты – 1,2,3…. и т.д.», которые всегда побеждают …
Как позывает практика, контролировать алкоголизм невозможно. Можно контролировать продажу алкоголя, о которой, кстати, и шла речь. По крайней мере, 50% времени было посвящено именно продаже спиртного и «жидкостей двойного назначения».
Последний термин меня очень сильно позабавил, раньше я думал, что «двойного назначения» бывают только спутники, а, оказывается, еще и жидкости. Кроме того, приходиться предполагать, что государство не сомневается в «двойном назначении» «Льдинки».
Впрочем, доклад представителей СЭС был, по крайней мере, профессиональным.
Но затем начал высказываться главный нарколог Ленобласти, и вот тут-то…
Судя по всему, человек настолько уже стал чиновником, что совсем не интересуется последними мировыми публикациями, а основывается только знаниях, полученных из советских учебников, несколько разбавленных новыми модными веяниями.
Он признал, что постановка на учет ведет к уменьшению первичной обращаемости, и потому его данные не могут быть вполне достоверными, но, тем не менее, отметил, что за последние годы на 28% снизилась госпитализация алкогольных психозов.
Все дело в том, что частота алкогольных психозов вообще-то величина не совсем понятная. Почему-то до 1920 года большинство алкоголиков умирало именно от белой горячки и все больницы были заполнены этими больными. Потом, с середины прошлого века частота начала снижаться, и снова возросла к концу. Некоторые врачи делали вывод, что все дело в напитках – дескать, раньше пили водку, потом вино, потом спирт. Это логично, особенно учитывая, что сейчас очень многие пьют пиво. В патогенез делирия входит острая нехватка витаминов, и потому, очевидно было бы предположить, что на частоту влияет питание. Кроме того, в природе существует множество процессов, которые идут по своей, внутренней периодичности. В общем, почему иногда все дело заканчивается делирием, а почему нет – вопрос до сих пор спорный. Рассматривать этот показатель, как характеристику процента алкоголиков, нельзя.
Также упоминалось, что у нас на сегодняшний день в наркологии много «шаманизма», ну, например, кодирования, хим. защиты и т.п. Правда, потом он скромно заметил, что кому-то это помогает… То - есть, кому-то помогает, многие и сейчас находятся на этой терапии, и получают ремиссии только на основании доверия к методу, а вот он, так это во всеуслышание взял и назвал это шаманизмом. Это так по-советски – отобрать у слепого тросточку, потому, что это «шаманизм» стучать тросточкой по поребрику. Нужны нейроимплантанты, но их нет, но тросточку отберем.
Про анонимных алкоголиков, правда, человек высказывался лестно. Конечно, фраза начиналась с «Но..», а программа считалась неплохой, при условии, что вначале больной получил «лечение». Странно, что во всем мире именно АА и считается лечением. Очевидно потому, что во всем мире видят проблему не в том, как человек пьет, а в том, что ему делать, чтобы опять не начать. Именно это и называют везде алкоголизмом. Под конец врач отметил, что «конечно помощь общественных организаций нам не помешает». Судя по всему, специалист не знает, что АА не организация.
Самым забавным был ответ на вопрос корреспондента: «Как помогает церковь?» Главный нарколог сказал, что он совсем не против церкви, и вообще считает, что «Новый путь» это экзистенциальная психотерапия. Это очень странно, потому, что «Новый путь» - это не церковь. Кроме того, под словом церковь в России, как правило. имеется в виду Православная Церковь, а «Новый путь» организовали протестанты. В любом случае, церковь, какая бы она ни была, позиционирует себя как собрание людей для службы Богу. Стало быть. Господь в его понимании не Отец, не Создатель, а экзистенциальный психотерапевт. Надеюсь, что в ЛОНДЕ есть для Него вакансия. Или Ему нужно будет сертификат МАПО показать?
Потом разговор перешел как-то плавно на наркоманию и СПИД – и тут уже все было хорошо и просто: журналисты задавали страшные вопросы, он давал «ужасные» ответы. Колея разговора сгладилась, не осталось больше противоречивых тем. Мужчина сидел и «пугал», девчонки сидели и «боялись». Древний механизм общения героя с деревенскими простушками. Получается, что про наркоманов говорить легче. Не так задевает за живое, не хочется задать «жуткий» вопрос: «а я, случайно, не алкоголик?»
Обидно, что так и не принимается в нашей официальной медицине положение о том, что процент зависимых людей в любых нациях, и при любых обстоятельствах относительно постоянен. Так же, как процент лысых, диабетиков, больных геморроем. Это, судя по всему, так было и так будет. И потому пытаться «контролировать» алкоголизм – это роскошный способ тратить бюджетные деньги. И не более того. Единственное, что люди могут сделать в этом направлении, это предоставить возможность алкоголику признать себя больным, для этого нужны политические решения: анонимность и добровольность получения помощи. Поддержка реабилитационных программ: не обязательно АА ( хотя эта штука работает давно и эффективно), есть храмы, при которых прихожане создают группы, общества. Да мало ли что еще можно придумать. А, главное, изменить отношение к алкоголику, как к «тупой овце», которую нужно контролировать. Можно подумать, что кому-то это удавалось!
Я понимаю, что большинство созависимых сейчас испугаются и закричат – если алкоголика не контролировать, да чего дело дойдет? Дело идет и доходит само по себе, если кому-то и кажется, что он что-то контролирует, то это потому, что алкоголизму выгодно, чтобы так казалось.
Жаль, что все это совсем не прозвучало на пресс-конференции. Очень жаль.
*
www.rosbaltpiter.ru/2008/10/16/532324.html
