Так мы и не знаем, что там на самом деле произошло. Даже сути конфронтации не знаем, и, тем более, не можем выслушать вторую сторону.
Суть такая: есть люди, которые хотят принять ребенка в семью, они идут в школу приемных родителей. Там 2 месяца их обучают, так же они проходят разные тестирования, из которых становится понятно, что семья или кандидат не ресурсные (не нужно им детей давать) но они всеже получают свое свидетельство о прохождении ШПР и идут к нам. Получают своего ребенка и дальше начинается жопа. Подключается служба сопровождения таких семей, но сопровождать там особо нечего. Итог: либо отказ от ребенка, либо всякие разные не хорошие ситуации от избиения до насилия. Причем все это г....было понятно еще на уровне прохождения ШПР.
Идея Борзова. Давайте поменяем систему сопровождения, что бы она лучше работала, т.е. по факту пыталась поменять заведомо не ресурсных, а иной раз и на голову больных кандидатов, вместо того, что бы отсекать таких товарищей еще на уровне ШПР.
Вопрос: "не логичнее сначала поменять систему ШПР, что бы отсекать не ресурсных и опасных кандидатов?"
Ответ: " может и логичнее, но мы (экспертная группа) решили по другому.
Вот даже интересно, чего они там в этой экспертной группе употребляют, что такие идеи в голову приходят?
Сама методика изменения принципа работы сопровождения может и не чего ( она честно содрана у американских коллег) а вот исполнение говно (это уже наши делали), критерии оценки степени риска жестокого обращения вообще никуда не готятся, по ним не возможно, что-либо оценить.
В 2017 году, еще на уровне разработки и внедрения на стартовой площадке, мы говорили о том, что часть нужно менять. Я тогда писала дипломный проект на тему выхода семьи из кризисной ситуации применяя часть идей именно этого метода, но инструменты (критерии оценки риска
и т.д. были другие).
Я уже молчу, что слово "консилиум" в нашей работе не уместно
