Андрей Кураев: Я очень рад, что этот храм появился, он очень вовремя, кстати, потому что это символ эпохи. Путинская идея возродить такой Советский Союз 2.0, эта идея нашла себе воплощение. Идеальное соответствие формы, содержания, эпохи. Поэтому культурологи, историки должны быть просто очень благодарны авторам этой затеи за то, что так состоялось. А остальное – это уже некоторые частности. Просто идеальное совпадение. На стенах храма масса исторических фейков псевдоправославных, и фейковую икону патриарх тут же дарит Сергею Шойгу. Во всем совершенно совпадение. Патриарх говорит о том, что без Бога не до порога, в окопах нет атеистов, при этом только 8 человек огромного храма общенационального значения подходят к чаше, и ни один из них не в погонах. При этом, что еще важно, да, конечно, викториальные храмы, а этот храм относится к этому жанру, имеют место в истории, но никогда в истории ни одной страны не было, чтобы викториальные храмы строились с таким запозданием на несколько поколений. С одной стороны, это очень здорово, это означает, что минувшие 75 лет прошли без серьезных войн и не давали повода для строительства новых викториальных монументов, храмов – это хорошо. Даже спрашивать, зачем это раздувать сегодня – это и так всем понятно, зачем это делается и почему. Так что прекрасный памятник эпохе, ее пропаганде, госидеологии и так далее. А в принципе военные храмы, конечно, нужны. Есть два типа военных храмов. Первый: если есть воинская часть со своей историей, с постоянной дислокацией, есть военный городок, там живут люди, в том числе гражданские люди, дети, жены, родственники и так далее, люди, не связанные напрямую с ношением оружия. У них есть религиозные потребности, зачем выходить за пределы городка, пусть у них тоже будет храм. В этом идея Преображенского всея гвардии собора в Петербурге. Второй вариант – это походный храм. Армия уходит в поход, и с ней уходят фургончики, передвижной храм есть. Но в данном случае не то и не другое, потому что в окрестностях нет ни жителей, ни воинских частей, только полигон. Огромный храм явно строится не в качестве храма – это стоит отметить. Что самое неканоничное в этом храме? Дело в том, что все мы люди больные, православная церковь это хорошо знает, больны мы тем, что мы, православные люди, не очень православны, а именно нам не хочется долго молиться. Поэтому на службе каждый из нас ищет поводы не молиться, но поводы должны быть благочестивые, например, передача свежих церковных сплетен, может быть, размышления над богословским трактатом, может быть, перекладывание бесконечного пасьянса свечей на подсвечнике или же бдение за тем, чтобы входящие прихожанки были правильно одеты. В общем, поводов есть много. По этому поводу есть правило, что церковное искусство, включая искусство чтения, не должно привлекать к себе внимания. Монотонное чтение, пение без особых оперных излишеств, оперные излишества называются козлогласия – это попытка перевода на славянский язык греческого слова "трагедия", буквально песнь козла в самом деле. Иконопись не должна быть обременена подробностями. Не надо, глядя на икону, разгадывать кроссворды и ребусы: почему этот плащ такого цвета, что означает этот камень на этом мече у такого-то персонажа и так далее. Ты молись, а не отвлекайся. В этом храме все сделано для того, чтобы люди не молились, они должны рассматривать, вспоминать ту каббалистику, ту магию цифр, которую в них вложили накануне по дороге в автобусе, или аудиофайл, который был озвучен, они должны всюду узнавать какие-то фрагменты знакомой им школьной истории.
