Какой мы видим заботу
Когда я спрашивал собеседников про наиболее запавшие в душу примеры заботы о них, то они, как правило, вспоминают очень простые вещи: плед на озябшие плечи и окоченевшие руки в больших и теплых ладонях (очень много воспоминаний, которые в буквальном смысле были связаны с согреванием); неожиданное предложение друга помочь — и именно тогда, когда эта помощь так нужна, а друг вовсе не обязан был это делать, да и не просили его этом. Мужчина, остановивший свой автомобиль и вышедший из него, чтобы помочь пожилой женщине пройти по скользкой дороге…
Получается, что забота — это действие, передающее другому человеку сообщение «я вижу, что с тобой что-то происходит, и мне не все равно». Другими словами, забота — это действие, определяющееся в первую очередь потребностями и переживаниями того, на кого она направлена, а не того, кто заботится. «Я вижу, что тебе холодно, и мне кажется, что тебе было бы хорошо с чаем/пледом». И в этом «мне кажется… было бы» кроется отличие заботы от того, что ею не является.
Замаскированный контроль
Потому что нередко под якобы заботой кроется манипуляция, направленная на обретение контроля над другим человеком. Замаскированный контроль звучит так: «я вижу, что с тобой что-то происходит, мне не все равно, и я даже лучше тебя знаю, что тебе нужно». Есть еще вариант: «если ты не примешь от меня то-то и то-то, я очень обижусь, потому что так хочу о тебе позаботиться, а ты не даешь». В обоих случаях главными являются не потребности другого, а желание «заботящегося» причинить добро другому, чтобы чувствовать себя лучше. Заботясь, мы предлагаем себя, контролируя — навязываем, проламывая сопротивление. Для многих синонимом псевдозаботы являются бабушкины/тетины/мамины пирожки, которые уже через не могу заталкивались в желудок, иначе бабушка/тетя/мама обидится, «она же готовила».
Это твои проблемы!
То есть первый подводный камень заботы — подмена удовлетворения чужой потребности своей. Второй подводный камень — это иллюзия «чтения мыслей». Да, мы иногда можем откликнуться на бессознательное желание другого человека и попасть прямо в яблочко, угадав, чего же хочет человек, и это одни из самых приятных переживаний для нас. Однако это редкость. Чаще забота — это все же удовлетворение высказанного желания, а угадывание — это вишенка на торте, но не сам торт. Если же люди концентрируются на угадывании, то как раз весь торт-то и обесценивается, проходит по разряду «так оно и должно быть». Требование «дай мне то, о чем я не говорю, но о чем ты должен/должна догадаться» является сильнейшим раздражителем. Настолько сильным, что нередко люди начинают использовать две близкие друг другу стратегии избегания этого раздражителя. Это стратегия «твои проблемы» и стратегия «вся забота — только по конкретному запросу».
«Твои проблемы» блестяще иллюстрируются вот этим анекдотом.
Жена говорит мужу:
— Наша соседка-то беременная!
— Это — ее проблемы.
— Говорят: от тебя!
— Это — мои проблемы.
— Что люди-то скажут?
— Это — их проблемы.
— А мне-то что делать?
— А это — твои проблемы.
Сущность этой стратегии: я никоим образом не буду участвовать в разрешении твоих проблем, потому что ты вполне сам/сама можешь о себе позаботиться, даже если это я сам — составная часть проблемы. Ну, мы же все взрослые и «самодостаточные люди». Нередко это (можешь сам позаботиться о себе) действительно так, но в такой позиции отсутствует хоть какое-то движение навстречу другому человеку. Да, проблемы-то мои, но тогда ты… Ты зачем нужен?
Вторая стратегия: попросили — сделал. Все. Чтобы снова выполнить то же самое действие, требуется повторная просьба. Без нее не будет сделано ничего, даже если знаешь, что обстоятельства не изменились и близкий человек нуждается в помощи. Тебе надо — ты и проси: вроде как помощь оказывается, но снова нет никакого движения навстречу, попытки самостоятельной инициативы в удовлетворении уже известной потребности другого человека. Попросишь — сделаю, а так — нет. Снова речь формально верно идет о независимых взрослых людях, не умеющих читать мысли других. Но тепла в таких отношениях тоже очень мало. Хочется нам того, чтобы люди шли навстречу сами, а не по сигналу…
Как правильно заботиться?
Требовать от другого человека что-либо я не могу. Особенно нелепо требовать заботы. Просить — да, это возможно, при этом оставляя за другим человеком право выбирать, на что откликнуться, а на что нет. Отношения, построенные на требованиях и санкциях, которые могут последовать за их неисполнение, уже по факту развалены, это творение Франкенштейна, искусственно созданное существо. Вроде двигается — но что-то не то. Однако быть просителем в нашей культуре плохо, это подразумевает зависимость. Просить о заботе? Да вы что. Это признать свою слабость, свою нуждаемость, а нуждаемость в чем-то автоматически (и неверно!) приравнивается к зависимости, которая, в свою очередь (и тоже неверно) автоматически считается чем-то очень плохим во всех случаях.
Есть еще один аспект, связанный с посланием «я вижу, что с тобой происходит, и мне не все равно»: мы не всегда знаем, как выразить это «мне не все равно». Отчасти потому, что нет опыта ненавязчивой заботы и поддержки, а навязчивыми (вспоминая чужую манипулятивную «помощь») быть не хочется. Что, например, сказать в утешение горюющему человеку, чтобы и не обесценить его переживание, и не впасть в неискренний пафос? Чтобы он почувствовал, что вам небезразлично его горе? Бывает так трудно найти слова или действия, что люди иногда просто не делают ничего, и создается иллюзия, что действительно им все равно…
Но для ощущения заботы и поддержки необязательно нужно много. Что если обратиться с таким посланием: я вижу, что тебе плохо, и я хочу и готов помочь, только не знаю, как. Как я могу поддержать тебя? В этом нет навязчивости, нет решения за другого человека, что ему нужно, — но есть искреннее желание быть сопричастным чужой эмоциональной жизни. И тогда появляется возможность ощутить, что для другого существует наш внутренний мир, наши чувства и мысли и что к ним прислушиваются. И этого может быть достаточно. Важно только не забыть дать знать об этом другому человеку — ему тоже важно то, как в нас откликается его забота.
