Важно Спонтанные ремиссии
- Автор темы градус
- Дата начала
Поддержать проект NotDrink.
Подробности здесь.
- Регистрация
- 3 Июн 2017
- Сообщения
- 221
- Пол
- мужской
Я начал эту беседу пару дней назад в этом топике "спонтанные ремиссии", как раз в контексте того, что наша логика может убедить нас в том , что эта ремиссия это про меня лично. Вон сколько описано случаев. И мой такой же. И как бы осознавая болезнь , делать особо ниче не буду , ремиссия будет спонтанной и оооочень длительной , 20 лет , как вот у того дяди ).опасная тема. Важно - опасно - ее надо маркировать. Я это пытался донести.
- Регистрация
- 6 Янв 2014
- Сообщения
- 5,684
- Пол
- мужской
Тем, кто хочет бросить пить и жить гармоничной жизнью. А вот распространяемые тут шарлатанские взгляды про психоаналитические "влечения", 12-шаговые "непреодолимые тяги" и "невыносимые трезвости" этому не способствуют.
К тому же, я считаю, что алкоголизм - болезнь, как вид интоксикации, о чем писал выше. Пси-защита не дает воспринимать информацию, опровергающую шарлатанскую картину мира? Разрыв шаблона? Но это пройдет. Выздоравливай.
Последнее редактирование:
- Регистрация
- 3 Июн 2017
- Сообщения
- 221
- Пол
- мужской
))))
Поделись своей темой. Поделись методикой бросания. Интересны и твои взгляды. 12-ку , тяги, и влечения ты опроверг. От этого ещё интереснее как получил эти 4+ года.
- Регистрация
- 6 Янв 2014
- Сообщения
- 5,684
- Пол
- мужской
Пожалуйста - https://notdrink.ru/threads/istorija-finndo.21193/page-32
Но многое рассеяно по форуму. Когда-нибудь соберу.
SMART - https://notdrink.ru/threads/smart-recovery.24143/
РЭПТ - https://notdrink.ru/threads/kogda-a...gi-k-otkazu-ot-alkogolja.50190/#post-16939534
AVRT - https://notdrink.ru/threads/the-small-book-by-jack-trimpey.53246/#post-19346089
Карр - https://notdrink.ru/threads/allen-karr-legkij-sposob-brosit-pit.690/
"Как не пить" - https://notdrink.ru/threads/oleg-stecenko-kak-ne-pit.30312/
"Жить трезвыми" - https://notdrink.ru/threads/ugolok-aa-shnika-v-trezveem-vmeste.47076/page-21#post-15482346
Методика Ирокеза - https://notdrink.ru/threads/metodika-irokeza.519/
Статьи Жана - https://notdrink.ru/threads/ja-ne-alkogolik-ja-pobeditel.8466/
Тупо нет и строго нах" (Lars) ©
Отовсюду взял полезные идеи, в том числе и из АА и Метода Шичко (критиковал не эти методы, а некоторых адептов, сочиняющих небылицы). В SMART в основном все сконцентрировано.
- Регистрация
- 3 Июн 2017
- Сообщения
- 221
- Пол
- мужской
Спасибо. Озадачусь. Посмотрел беглым взглядом про SMART - критиковать сложно, но похоже на АА без ВС.
Piramidon
☆ Трезвый: 8+ лет ☆ Не курю, но умею)))
- Регистрация
- 7 Апр 2014
- Сообщения
- 13,542
- Пол
- мужской
- Регистрация
- 3 Июн 2017
- Сообщения
- 221
- Пол
- мужской
не , я почитаю ток теорию их, и может быть что-то найду. там есть интересные Вещи.
а @Finndo получил свои 4+ года, какая разница что он там думает , и что трактует. каждый своим опытом делится ) у тебя такой, у него такой, у меня сякой )
- Регистрация
- 3 Июн 2017
- Сообщения
- 221
- Пол
- мужской
здравомыслие в трезвости )
- Регистрация
- 6 Янв 2014
- Сообщения
- 5,684
- Пол
- мужской
Скандалы, интриги, расследования. Продолжим копать, сажать, мочить, поливать грязью.
Жертвам опечаток, неточных переводов, информационных пузырей, ментальных железных занавесов.
Билл прямо и ясно говорил, что не считает алкоголизм (как он его понимает) болезнью.
АА использовали медицинские термины как метафоры.
АА - не терапевтическое сообщество.
1900-1942: Период покоя
Первая в Америке концепция зависимости-болезни (addiction-disease) была сметена в переходный период между 19-м и 20-м веками. В то время как отдельные врачи продолжали отстаивать различные концепции зависимости-болезни, общее определение проблем алкоголя и наркотиков сместилось с акцента на уязвимом меньшинстве потребителей на присущую наркотикам «плохость», а также на людей и учреждения, извлекающие выгоду из их употребления и продажи. Культурный пессимизм в отношении возможности окончательного выздоровления в сочетании с разоблачением мошеннических методов лечения способствовал резкому сокращению лечения наркозависимости и появлению законов, запрещающих немедицинское употребление алкоголя, наркотиков и кокаина. Алкоголики и наркоманы, когда-то «пациенты», достойные сочувствия, превратились в «обычных пьяниц» и «наркоманов», которых изображали в худшем случае как моральных слабаков и преступников, а в лучшем случае — как опасно безумных.
Этот переход в подходах отразил и продолжал способствовать изменениям в законах штата и федеральном законодательстве. Закон Харрисона 1914 года поставил наркотики и кокаин под федеральный контроль, назначив врачей стражами законного распространения этих наркотиков. Последующие решения Верховного суда и политика правоохранительных органов непреднамеренно переложили ответственность за лечение наркоманов с врачей на преступные синдикаты. Голоса врачей, протестовавших против этого изменения на том основании, что зависимость является излечимой болезнью, замолкли на фоне более широкого культурного переопределения наркомана, превратившего его из больного человека, достойного сочувствия и поддержки, в психопата, заслуживающего изоляции и наказания.
Даже когда метафоры болезней использовались в начале 20-го века, они выражались языком, подчеркивающим опасность, которую наркоман представляет для общества. Уинифред Блэк в своем бестселлере 1928 года «Наркотик: история живых мертвецов» описала наркозависимость как «изнурительную, отвратительную, отвратительную, жестокую болезнь», а наркомана — как «переносчика» болезни, «хуже, чем оспа, и страшнее проказы». Изоляция, к которому призывали Блэк и другие, проводилась не в специализированных медицинских учреждениях, а в федеральных тюрьмах.
Приход сухого закона в 1919 году аналогичным образом изменил восприятие и реакцию страны на алкоголиков. К началу 1920-х годов смелое заявление XIX века о том, что алкоголизм — это болезнь, превратилось в умирающий шепот, который исчез вместе с созданными им лечебными учреждениями. По мере того, как концепция зависимости-заболевания теряла популярность и закрывались специализированные учреждения, забота об алкоголиках и наркоманах перемещалась в исправительные учреждения (колонии для алкоголиков и «пьяные цистерны»), в «грязные палаты» крупных государственных больниц и в еще неоперившуюся область психиатрии. Большинство психиатров той эпохи рассматривали чрезмерное употребление алкоголя и других наркотиков не как первичное заболевание, а как поверхностный симптом основного психологического расстройства. Согласно этой теории, важным вмешательством было лечение скрытых, бессознательных сил, которые привели к чрезмерному употреблению наркотиков.
Неохотное принятие психиатрией на себя ответственности за проблемы алкоголизма и наркомании привело к двум примечательным последствиям. Во-первых, это сформировало теоретическую основу для вполне гуманных усилий по поиску эффективных методов лечения. К ним относятся модель клиники Эммануэль и использование выздоровевших алкоголиков в качестве непрофессиональных терапевтов, лечение богатых алкоголиков и наркоманов в частных больницах и санаториях и, в конечном итоге, новые модели амбулаторных клиник по лечению алкоголизма в Коннектикуте и Джорджии.
Еще более зловеще то, что эта точка зрения подвергала алкоголиков и наркоманов любым модным психиатрическим методам лечения и преобладающей социальной политике в отношении психически больных. Таким образом, в начале 20-го века алкоголики и наркоманы попали под действие законов об обязательной стерилизации и юридических обязательствах и подвергались зачастую смертельным режимам абстиненции, психохирургии (префронтальная лоботомия), химической и электросудорожной терапии, а также медикаментозной терапии, которая в конечном итоге включала барбитураты, амфетамины и ЛСД. Алкоголики и наркоманы, куда их можно было поместить, подвергались жесточайшим издевательствам в психиатрических учреждениях.
Важность начала 20-го века для нашей истории заключается в том, что оно показывает последствия отказа от концепции зависимости от болезни в отсутствие альтернативной концепции, которая «работает» на личном, профессиональном и культурном уровнях.
АА и концепция болезни: сложная связь
Трудно найти книгу, пропагандирующую или критикующую концепцию алкоголизма/наркомании, без признания Анонимных Алкоголиков источником современной концепции болезни алкоголизма. Тем не менее, многочисленные доказательства опровергают это распространенное мнение. Когда в 1960 году соучредителя АА Билла Уилсона спросили о позиции АА в отношении концепции болезней, он дал следующий ответ:
«Мы никогда не называли алкоголизм болезнью (disease), потому что, технически говоря, это не болезнь. Например, не существует такого понятия, как болезни сердца. Вместо этого существует множество отдельных заболеваний сердца или их комбинаций. Нечто подобное происходит и с алкоголизмом. Поэтому мы не хотели ошибиться с медицинской профессией, объявив алкоголизм болезнью. Поэтому мы всегда называли это недомоганием (illness) или недугом (malady) — гораздо более безопасный термин для нас».
Использование АА медицинских терминов не отражает наблюдения об источнике или природе алкоголизм, но его веру в решение проблемы. Когда Уилсон попросил доктора Боба Смита, другого соучредителя АА , прокомментировать правильность упоминания алкоголизма как болезни или одного из его синонимов, Смит большим почерком нацарапал на маленьком листе своего фирменного бланка:
«Приходится использовать болезнь - больной - единственный способ преодолеть безнадежность».
Использование АА медицинских метафор служило напоминанием об убеждении, что алкоголик никогда больше не сможет безопасно употреблять алкоголь.
В статье, в которой конкретно рассматривается вопрос о том, было ли АА источником концепции болезни, историк Эрнест Курц, автор книги «Не бог: история Анонимных Алкоголиков», резюмирует свой обзор литературы и практики АА:
«По основному вопросу данные ясны: вопреки распространенному мнению, Анонимные Алкоголики не создавали и не пропагандировали то, что стало называться концепцией болезни алкоголизма. В основных текстах АА нет дискуссий и лишь упоминаний о «болезни», а тем более о такой болезни, как алкоголизм. Недостаточное упоминание о ней в официально опубликованных работах позволяет предположить, что это понимание едва ли является центральным в концепции Анонимных Алкоголиков. Тем не менее, ее члены сыграли большую роль в распространении и популяризации этого понимания. Большинство членов АА в 2000 году, не меньше, чем в 1939 году, скажут исследователю, что их алкоголизм имеет физические, умственные, эмоциональные и духовные измерения. Вклад Анонимных Алкоголиков заключается не в идее болезни, а в тройной болезни: осознание того, что у алкоголика есть проблемы в физической, умственной и духовной сферах, ясное понимание того, что алкоголизм, как описано на странице 44 книги «Анонимные Алкоголики»: «Болезнь, которую можно победить только духовным опытом». Использовали ли члены АА такую болезнь, как алкоголизм? Да. Кто-то из АА или АА создали, заново открыли или догматически продвигали концепцию алкоголизма? Очевидно, нет».
То, что АА действительно непреднамеренно внесло в концепцию болезни (его целью было не понять алкоголизм, а помочь алкоголикам), было коллективным опытом их членов. Этот опыт отразил:
- реальность того, что алкоголизм имеет как физическую, так и умственную и духовную составляющую;
- потенциальная польза медицинских метафор («болезнь», «аллергия») для осмысления опыта употребления алкоголя;
- изображение алкоголизма как ускоряющегося процесса;
- важность концентрации внимания на поведении, связанном с употреблением алкоголя, а не на поиске его основных причин;
- убеждение, что потерю контроля над алкоголем можно сдержать только полным воздержанием от алкоголя.
АА не было источником или пропагандистом концепции болезни, которая возникла в 1940-х годах как лозунг государственной политики и организационная конструкция для лечения алкоголизма. Вторичное использование АА таких медицинских метафор было не декларацией науки, а простым изложением коллективного опыта. («Оно объясняет многие вещи, которые иначе мы не можем объяснить». Анонимные Алкоголики , XXIV)
Источник вновь открытой концепции зависимости-заболевания в середине 20-го века начинается с трех организаций: Исследовательского совета по проблемам алкоголя (основан в 1937 г.), Йельского центра исследований алкоголя (1943 г.) и Национального комитета по образованию. об алкоголизме (1944). RCPA, Йельский университет и NCEA вместе стали движущей силой «движения современного алкоголизма» — термина, призванного передать акцент на алкоголизме, а не на алкоголе или широком спектре проблем, связанных с алкоголем. Это движение встретило культурную потребность избежать столетия поляризованных дебатов «мокро-сухо» и дало этим организациям надежду на институциональное финансирование их исследовательских и образовательных программ. Недавно обозначенная проблема заключалась в уникальной уязвимости небольшой группы пьющих.
В 1942 году Дуайт Андерсон из RCPA опубликовал в Ежеквартальном журнале исследований алкоголя основополагающую статью, в которой он выступал за продолжительную просветительскую кампанию по переосмыслению проблем алкоголя с точки зрения болезни, а не порока. Андерсон предложил четыре «кинетические идеи» в качестве центрального элемента этой кампании:
- Проблемный пьющий человек — больной человек, исключительно реагирующий на алкоголь.
- Ему можно помочь.
- Ему стоит помочь.
- Таким образом, проблема лежит в сфере ответственности целителей, а также органов здравоохранения и общественности в целом.
Когда Марти Манн основала NCEA в 1944 году, она интегрировала идеи Андерсона в предложенную ею кампанию, но она включила слова «алкоголизм» и «алкоголик» в кинетические идеи Андерсона и добавила пятый элемент, который она перечислила первым:
- Алкоголизм – это болезнь.
Остаток своей жизни Манн провела, возглавляя кампанию по изменению представлений Америки об алкоголизме и алкоголиках, а также по созданию местных ресурсов для лечения и выздоровления от алкоголизма.
Модель лечения алкоголизма, которая наиболее иллюстрировала концепцию болезни, впоследствии возникла в результате синергии трех программ в Миннесоте: Дома пионеров (1948 г.), Хазелдена (1949 г.) и Государственной больницы Уиллмара (1950 г.). Эта модель во многом основывалась на опыте членов АА в их концептуализации алкоголизма как первичного прогрессирующего расстройства, лечение которого требует устойчивого воздержания и активной, продолжительной программы выздоровления.
Рассказ о концепции болезни и современном движении алкоголизма был бы неполным, если бы не отметить влиятельную работу Э.М. Еллинека в RCPA и Йельском университете. Концепция болезни алкоголизма Еллинека (1960) считается наиболее широко цитируемым (и наименее читаемым) литературным артефактом современного движения алкоголизма. В нем Еллинек отметил растущее признание концепции алкоголизма как болезни, но выразил свои сомнения по поводу этого упрощенного понимания расстройства.
Он предположил, что существует множество «алкоголизмов», из которых, по его мнению, только два «вида» заслуживают названия болезни, и продолжал критиковать тенденцию характеризовать алкоголизм как единое расстройство. Обеспокоенность Еллинека отражала обеспокоенность других ученых, которые, даже когда концепция болезни получила культурное признание, опасались будущего дня расплаты за это упрощенное изображение алкоголизма. Среди этих ученых был доктор Гарри Тибу, первый друг АА в области психиатрии и ведущий сторонник современного движения алкоголизма, который еще в 1955 году высказал такие опасения:
«Идея о том, что алкоголизм как болезнь была достигнута эмпирически, путем чистого умозаключения. Это так и не было доказано. Я не могу не чувствовать, что вся область алкоголизма находится на грани, которая в любую минуту треснет и повергнет нас всех в ужасный беспорядок. Если изменить метафору, мы высунули шеи, и никто из нас не знает, нападут ли на него индивидуально или коллективно. Иногда я с трепетом думаю о том, как мало у нас есть подтверждений наших утверждений. Мы все катаемся по довольно тонкому льду».
Два новых метода лечения зависимости, появившиеся в середине века, повлияли на размышления о применении концепции болезни к другим наркотикам, помимо алкоголя.
Во-первых, терапевтическое сообщество возникло как метод лечения наркозависимости. Большинство первых терапевтических сообществ отвергли концепцию болезни, изолировали себя от АА и АН и вместо этого основывали свое лечение на процессе реконструкции характера.
Во-вторых, поддерживающая программа метадоном стала основным подходом к лечению наркозависимости. Пионеры метадоновой программы как в своих теоретических взглядах, так и в своих клинических методах рассматривали опиатную зависимость как метаболическое заболевание.
1970–2000: Расширение концепции и обратная реакция
К 1980 году казалось, что многие цели современного движения против алкоголизма были достигнуты. Движение распространило свое влияние на основные культурные институты (СМИ, право, медицина, религия, образование, бизнес и труд). Растет профессиональное и общественное признание утверждения о том, что алкоголизм является болезнью. В стране созданы национальные институты, которые пропагандируют медицинские исследования зависимости и подходы общественного здравоохранения к проблемам, связанным с алкоголем и другими наркотиками. Представители всех слоев общества, в том числе первая леди Бетти Форд, публично заявляли о своем выздоровлении от алкоголизма. Концепция болезни применялась к широкому спектру других лекарств и моделей поведения, поскольку выздоровление на короткое время стало чем-то вроде американского культурного феномена. В конце 1970-х и начале 1980-х годов наблюдался взрывной рост программ лечения, особенно больничных и частных программ, в которых использовалась концепция болезни.
Наиболее широко тиражируемым подходом к лечению как в частных, так и в государственных программах была модель Миннесоты, согласно которой зависимость считалась основным заболеванием. Короче говоря, концепция болезни изменила общественное представление об алкоголике и потребовала от медицинских органов и органов общественного здравоохранения взять на себя ответственность за лечение алкоголизма, что является значительным достижением.
Каждое значимое общественное движение потенциально может породить контрдвижение, и это произошло с движением против алкоголизма. Реакция имела две формы.
Первой была финансовая реакция на эксцессы в деловой практике индустрии лечения. Агрессивные программы управляемой медицинской помощи, которые ограничивали доступ и продолжительность лечения, привели к резкому сокращению персонала и, в конечном итоге, к закрытию многих стационарных программ. Особенно пострадал прототип 28-дневной программы стационарного лечения, которая лучше всего иллюстрировала концепцию заболевания.
Вторая реакция была идеологической и приняла форму растущих философских и научных нападок на концепцию болезни и основанные на ней программы лечения.
Жертвам опечаток, неточных переводов, информационных пузырей, ментальных железных занавесов.
Билл прямо и ясно говорил, что не считает алкоголизм (как он его понимает) болезнью.
АА использовали медицинские термины как метафоры.
АА - не терапевтическое сообщество.
Возрождение концепции болезни алкоголизма в ХХ веке
Уильям Л. Уайт
Уильям Л. Уайт
1900-1942: Период покоя
Первая в Америке концепция зависимости-болезни (addiction-disease) была сметена в переходный период между 19-м и 20-м веками. В то время как отдельные врачи продолжали отстаивать различные концепции зависимости-болезни, общее определение проблем алкоголя и наркотиков сместилось с акцента на уязвимом меньшинстве потребителей на присущую наркотикам «плохость», а также на людей и учреждения, извлекающие выгоду из их употребления и продажи. Культурный пессимизм в отношении возможности окончательного выздоровления в сочетании с разоблачением мошеннических методов лечения способствовал резкому сокращению лечения наркозависимости и появлению законов, запрещающих немедицинское употребление алкоголя, наркотиков и кокаина. Алкоголики и наркоманы, когда-то «пациенты», достойные сочувствия, превратились в «обычных пьяниц» и «наркоманов», которых изображали в худшем случае как моральных слабаков и преступников, а в лучшем случае — как опасно безумных.
Этот переход в подходах отразил и продолжал способствовать изменениям в законах штата и федеральном законодательстве. Закон Харрисона 1914 года поставил наркотики и кокаин под федеральный контроль, назначив врачей стражами законного распространения этих наркотиков. Последующие решения Верховного суда и политика правоохранительных органов непреднамеренно переложили ответственность за лечение наркоманов с врачей на преступные синдикаты. Голоса врачей, протестовавших против этого изменения на том основании, что зависимость является излечимой болезнью, замолкли на фоне более широкого культурного переопределения наркомана, превратившего его из больного человека, достойного сочувствия и поддержки, в психопата, заслуживающего изоляции и наказания.
Даже когда метафоры болезней использовались в начале 20-го века, они выражались языком, подчеркивающим опасность, которую наркоман представляет для общества. Уинифред Блэк в своем бестселлере 1928 года «Наркотик: история живых мертвецов» описала наркозависимость как «изнурительную, отвратительную, отвратительную, жестокую болезнь», а наркомана — как «переносчика» болезни, «хуже, чем оспа, и страшнее проказы». Изоляция, к которому призывали Блэк и другие, проводилась не в специализированных медицинских учреждениях, а в федеральных тюрьмах.
Приход сухого закона в 1919 году аналогичным образом изменил восприятие и реакцию страны на алкоголиков. К началу 1920-х годов смелое заявление XIX века о том, что алкоголизм — это болезнь, превратилось в умирающий шепот, который исчез вместе с созданными им лечебными учреждениями. По мере того, как концепция зависимости-заболевания теряла популярность и закрывались специализированные учреждения, забота об алкоголиках и наркоманах перемещалась в исправительные учреждения (колонии для алкоголиков и «пьяные цистерны»), в «грязные палаты» крупных государственных больниц и в еще неоперившуюся область психиатрии. Большинство психиатров той эпохи рассматривали чрезмерное употребление алкоголя и других наркотиков не как первичное заболевание, а как поверхностный симптом основного психологического расстройства. Согласно этой теории, важным вмешательством было лечение скрытых, бессознательных сил, которые привели к чрезмерному употреблению наркотиков.
Неохотное принятие психиатрией на себя ответственности за проблемы алкоголизма и наркомании привело к двум примечательным последствиям. Во-первых, это сформировало теоретическую основу для вполне гуманных усилий по поиску эффективных методов лечения. К ним относятся модель клиники Эммануэль и использование выздоровевших алкоголиков в качестве непрофессиональных терапевтов, лечение богатых алкоголиков и наркоманов в частных больницах и санаториях и, в конечном итоге, новые модели амбулаторных клиник по лечению алкоголизма в Коннектикуте и Джорджии.
Еще более зловеще то, что эта точка зрения подвергала алкоголиков и наркоманов любым модным психиатрическим методам лечения и преобладающей социальной политике в отношении психически больных. Таким образом, в начале 20-го века алкоголики и наркоманы попали под действие законов об обязательной стерилизации и юридических обязательствах и подвергались зачастую смертельным режимам абстиненции, психохирургии (префронтальная лоботомия), химической и электросудорожной терапии, а также медикаментозной терапии, которая в конечном итоге включала барбитураты, амфетамины и ЛСД. Алкоголики и наркоманы, куда их можно было поместить, подвергались жесточайшим издевательствам в психиатрических учреждениях.
Важность начала 20-го века для нашей истории заключается в том, что оно показывает последствия отказа от концепции зависимости от болезни в отсутствие альтернативной концепции, которая «работает» на личном, профессиональном и культурном уровнях.
АА и концепция болезни: сложная связь
Трудно найти книгу, пропагандирующую или критикующую концепцию алкоголизма/наркомании, без признания Анонимных Алкоголиков источником современной концепции болезни алкоголизма. Тем не менее, многочисленные доказательства опровергают это распространенное мнение. Когда в 1960 году соучредителя АА Билла Уилсона спросили о позиции АА в отношении концепции болезней, он дал следующий ответ:
«Мы никогда не называли алкоголизм болезнью (disease), потому что, технически говоря, это не болезнь. Например, не существует такого понятия, как болезни сердца. Вместо этого существует множество отдельных заболеваний сердца или их комбинаций. Нечто подобное происходит и с алкоголизмом. Поэтому мы не хотели ошибиться с медицинской профессией, объявив алкоголизм болезнью. Поэтому мы всегда называли это недомоганием (illness) или недугом (malady) — гораздо более безопасный термин для нас».
Использование АА медицинских терминов не отражает наблюдения об источнике или природе алкоголизм, но его веру в решение проблемы. Когда Уилсон попросил доктора Боба Смита, другого соучредителя АА , прокомментировать правильность упоминания алкоголизма как болезни или одного из его синонимов, Смит большим почерком нацарапал на маленьком листе своего фирменного бланка:
«Приходится использовать болезнь - больной - единственный способ преодолеть безнадежность».
Использование АА медицинских метафор служило напоминанием об убеждении, что алкоголик никогда больше не сможет безопасно употреблять алкоголь.
В статье, в которой конкретно рассматривается вопрос о том, было ли АА источником концепции болезни, историк Эрнест Курц, автор книги «Не бог: история Анонимных Алкоголиков», резюмирует свой обзор литературы и практики АА:
«По основному вопросу данные ясны: вопреки распространенному мнению, Анонимные Алкоголики не создавали и не пропагандировали то, что стало называться концепцией болезни алкоголизма. В основных текстах АА нет дискуссий и лишь упоминаний о «болезни», а тем более о такой болезни, как алкоголизм. Недостаточное упоминание о ней в официально опубликованных работах позволяет предположить, что это понимание едва ли является центральным в концепции Анонимных Алкоголиков. Тем не менее, ее члены сыграли большую роль в распространении и популяризации этого понимания. Большинство членов АА в 2000 году, не меньше, чем в 1939 году, скажут исследователю, что их алкоголизм имеет физические, умственные, эмоциональные и духовные измерения. Вклад Анонимных Алкоголиков заключается не в идее болезни, а в тройной болезни: осознание того, что у алкоголика есть проблемы в физической, умственной и духовной сферах, ясное понимание того, что алкоголизм, как описано на странице 44 книги «Анонимные Алкоголики»: «Болезнь, которую можно победить только духовным опытом». Использовали ли члены АА такую болезнь, как алкоголизм? Да. Кто-то из АА или АА создали, заново открыли или догматически продвигали концепцию алкоголизма? Очевидно, нет».
То, что АА действительно непреднамеренно внесло в концепцию болезни (его целью было не понять алкоголизм, а помочь алкоголикам), было коллективным опытом их членов. Этот опыт отразил:
- реальность того, что алкоголизм имеет как физическую, так и умственную и духовную составляющую;
- потенциальная польза медицинских метафор («болезнь», «аллергия») для осмысления опыта употребления алкоголя;
- изображение алкоголизма как ускоряющегося процесса;
- важность концентрации внимания на поведении, связанном с употреблением алкоголя, а не на поиске его основных причин;
- убеждение, что потерю контроля над алкоголем можно сдержать только полным воздержанием от алкоголя.
АА не было источником или пропагандистом концепции болезни, которая возникла в 1940-х годах как лозунг государственной политики и организационная конструкция для лечения алкоголизма. Вторичное использование АА таких медицинских метафор было не декларацией науки, а простым изложением коллективного опыта. («Оно объясняет многие вещи, которые иначе мы не можем объяснить». Анонимные Алкоголики , XXIV)
Источник вновь открытой концепции зависимости-заболевания в середине 20-го века начинается с трех организаций: Исследовательского совета по проблемам алкоголя (основан в 1937 г.), Йельского центра исследований алкоголя (1943 г.) и Национального комитета по образованию. об алкоголизме (1944). RCPA, Йельский университет и NCEA вместе стали движущей силой «движения современного алкоголизма» — термина, призванного передать акцент на алкоголизме, а не на алкоголе или широком спектре проблем, связанных с алкоголем. Это движение встретило культурную потребность избежать столетия поляризованных дебатов «мокро-сухо» и дало этим организациям надежду на институциональное финансирование их исследовательских и образовательных программ. Недавно обозначенная проблема заключалась в уникальной уязвимости небольшой группы пьющих.
В 1942 году Дуайт Андерсон из RCPA опубликовал в Ежеквартальном журнале исследований алкоголя основополагающую статью, в которой он выступал за продолжительную просветительскую кампанию по переосмыслению проблем алкоголя с точки зрения болезни, а не порока. Андерсон предложил четыре «кинетические идеи» в качестве центрального элемента этой кампании:
- Проблемный пьющий человек — больной человек, исключительно реагирующий на алкоголь.
- Ему можно помочь.
- Ему стоит помочь.
- Таким образом, проблема лежит в сфере ответственности целителей, а также органов здравоохранения и общественности в целом.
Когда Марти Манн основала NCEA в 1944 году, она интегрировала идеи Андерсона в предложенную ею кампанию, но она включила слова «алкоголизм» и «алкоголик» в кинетические идеи Андерсона и добавила пятый элемент, который она перечислила первым:
- Алкоголизм – это болезнь.
Остаток своей жизни Манн провела, возглавляя кампанию по изменению представлений Америки об алкоголизме и алкоголиках, а также по созданию местных ресурсов для лечения и выздоровления от алкоголизма.
Модель лечения алкоголизма, которая наиболее иллюстрировала концепцию болезни, впоследствии возникла в результате синергии трех программ в Миннесоте: Дома пионеров (1948 г.), Хазелдена (1949 г.) и Государственной больницы Уиллмара (1950 г.). Эта модель во многом основывалась на опыте членов АА в их концептуализации алкоголизма как первичного прогрессирующего расстройства, лечение которого требует устойчивого воздержания и активной, продолжительной программы выздоровления.
Рассказ о концепции болезни и современном движении алкоголизма был бы неполным, если бы не отметить влиятельную работу Э.М. Еллинека в RCPA и Йельском университете. Концепция болезни алкоголизма Еллинека (1960) считается наиболее широко цитируемым (и наименее читаемым) литературным артефактом современного движения алкоголизма. В нем Еллинек отметил растущее признание концепции алкоголизма как болезни, но выразил свои сомнения по поводу этого упрощенного понимания расстройства.
Он предположил, что существует множество «алкоголизмов», из которых, по его мнению, только два «вида» заслуживают названия болезни, и продолжал критиковать тенденцию характеризовать алкоголизм как единое расстройство. Обеспокоенность Еллинека отражала обеспокоенность других ученых, которые, даже когда концепция болезни получила культурное признание, опасались будущего дня расплаты за это упрощенное изображение алкоголизма. Среди этих ученых был доктор Гарри Тибу, первый друг АА в области психиатрии и ведущий сторонник современного движения алкоголизма, который еще в 1955 году высказал такие опасения:
«Идея о том, что алкоголизм как болезнь была достигнута эмпирически, путем чистого умозаключения. Это так и не было доказано. Я не могу не чувствовать, что вся область алкоголизма находится на грани, которая в любую минуту треснет и повергнет нас всех в ужасный беспорядок. Если изменить метафору, мы высунули шеи, и никто из нас не знает, нападут ли на него индивидуально или коллективно. Иногда я с трепетом думаю о том, как мало у нас есть подтверждений наших утверждений. Мы все катаемся по довольно тонкому льду».
Два новых метода лечения зависимости, появившиеся в середине века, повлияли на размышления о применении концепции болезни к другим наркотикам, помимо алкоголя.
Во-первых, терапевтическое сообщество возникло как метод лечения наркозависимости. Большинство первых терапевтических сообществ отвергли концепцию болезни, изолировали себя от АА и АН и вместо этого основывали свое лечение на процессе реконструкции характера.
Во-вторых, поддерживающая программа метадоном стала основным подходом к лечению наркозависимости. Пионеры метадоновой программы как в своих теоретических взглядах, так и в своих клинических методах рассматривали опиатную зависимость как метаболическое заболевание.
1970–2000: Расширение концепции и обратная реакция
К 1980 году казалось, что многие цели современного движения против алкоголизма были достигнуты. Движение распространило свое влияние на основные культурные институты (СМИ, право, медицина, религия, образование, бизнес и труд). Растет профессиональное и общественное признание утверждения о том, что алкоголизм является болезнью. В стране созданы национальные институты, которые пропагандируют медицинские исследования зависимости и подходы общественного здравоохранения к проблемам, связанным с алкоголем и другими наркотиками. Представители всех слоев общества, в том числе первая леди Бетти Форд, публично заявляли о своем выздоровлении от алкоголизма. Концепция болезни применялась к широкому спектру других лекарств и моделей поведения, поскольку выздоровление на короткое время стало чем-то вроде американского культурного феномена. В конце 1970-х и начале 1980-х годов наблюдался взрывной рост программ лечения, особенно больничных и частных программ, в которых использовалась концепция болезни.
Наиболее широко тиражируемым подходом к лечению как в частных, так и в государственных программах была модель Миннесоты, согласно которой зависимость считалась основным заболеванием. Короче говоря, концепция болезни изменила общественное представление об алкоголике и потребовала от медицинских органов и органов общественного здравоохранения взять на себя ответственность за лечение алкоголизма, что является значительным достижением.
Каждое значимое общественное движение потенциально может породить контрдвижение, и это произошло с движением против алкоголизма. Реакция имела две формы.
Первой была финансовая реакция на эксцессы в деловой практике индустрии лечения. Агрессивные программы управляемой медицинской помощи, которые ограничивали доступ и продолжительность лечения, привели к резкому сокращению персонала и, в конечном итоге, к закрытию многих стационарных программ. Особенно пострадал прототип 28-дневной программы стационарного лечения, которая лучше всего иллюстрировала концепцию заболевания.
Вторая реакция была идеологической и приняла форму растущих философских и научных нападок на концепцию болезни и основанные на ней программы лечения.
ХХ век закончился без общественного и профессионального консенсуса относительно природы проблем алкоголя и других наркотиков, а также стратегий, которые могли бы наилучшим образом решить эти проблемы на личном или культурном уровне. Научные прорывы в генетике и нейробиологии, которые обещали укрепить концепцию болезни, были компенсированы другими научными открытиями, которые бросили вызов некоторым основным принципам этой концепции. Такая концептуальная путаница заставила как критиков, так и защитников размышлять о судьбе концепции наркозависимости в XXI веке.
Высказывался об этом в теме о SMART на последних страницах.
Ну да, у меня с логикой получше будет.
У человека рухнула жизнь. Окажите ей психологическую поддержку.
Что перекликается с этим:
Так как глупость - противоположность здравомыслия, трезвости.
- Регистрация
- 6 Янв 2014
- Сообщения
- 5,684
- Пол
- мужской
И суд в США определился, установив в ходе рассмотрения дел о выплате пособий военным и депортации мигрантов, что "алкоголизм" является умышленным произвольным поступком (Traynor v. Turnage 485 U.S.535 (1988) и Ledezma-Cosino v. Lynch 12-73289 (2016).
Piramidon
☆ Трезвый: 8+ лет ☆ Не курю, но умею)))
- Регистрация
- 7 Апр 2014
- Сообщения
- 13,542
- Пол
- мужской
Сам себя дискредитируешь, всякую чушь копипастя. Тебе любой нарколог подтвердит, что больничный дают.
А увольняют, за нарушение трудовой дисциплины, а не за болезнь.
КонсультантПлюс, - Оплата больничного листа при алкогольном опьянении
- Регистрация
- 6 Янв 2014
- Сообщения
- 5,684
- Пол
- мужской
Процитированное не чушь, а внятно изложенные обоснованные точки зрения. Решения же судов можно найти и прочесть, они тоже мотивированные.
При тяжелой интоксикации ("опьянении") дают. Или осложнениях или травмах на почве интоксикации дают.
Но чтобы взял мутный захватанный граненый стакан, налил в него дешевой водки, лупанул и бегом в поликлинику - не должны давать по закону. Там же написано "вследствие", а не "по причине".
Алкоголизм (интоксикация алкоголем) - болезнь. Дипсомания и расстройство контроля импульсов - болезни. Различные осложнения алкоголизма - болезни. А неуловимый и неопределимый "алкоголизм", "зависимость" - душевный недуг, а не болезнь. И импульсивность, как составляющая глупости, черта характера - не болезнь.
Последнее редактирование:
- Регистрация
- 6 Янв 2014
- Сообщения
- 5,684
- Пол
- мужской
Синоеим, но неполный. Болезнь (desease) слово в основном из сферы медицины, а недуг (malady) в основном из сферы духовности.
- Регистрация
- 24 Янв 2018
- Сообщения
- 62,987
- Пол
- мужской
- Регистрация
- 16 Авг 2016
- Сообщения
- 85,639
- Пол
- мужской
Твоя формулировка?
///
- Регистрация
- 6 Янв 2014
- Сообщения
- 5,684
- Пол
- мужской
Фоормулировка с добавлением про импульсивность моя, но идеи не мои, а психиатров и других врачей конца XIX века, когда в медицину широко вошел термин алкоголизм. Изначальные, так сказать.
- Регистрация
- 16 Авг 2016
- Сообщения
- 85,639
- Пол
- мужской
- Регистрация
- 14 Авг 2023
- Сообщения
- 2,112
- Пол
- мужской
Тут согласен
А тут всё не так уж однозначно. С одной стороны, в соответствии с рекомендациями, утвержденными приказами минздрава и фонда соц. страхования со сложным номером (дам ссыль по требованию) дают возможность "больному", страдающему психическими расстройствами и расстройствами поведения, связанными с употреблением психоактивных веществ, быть признанным временно нетрудоспособным на срок от 14 до 30 дней. А с другой, в соответствии со ст.8 255-ФЗ, заболевание или травма, наступившие вследствие алкогольного, наркотического, токсического опьянения или действий, связанных с таким опьянением, является основаниями для снижения размера пособия по временной нетрудоспособности.
Так что мы являемся свидетелями того, как отечественное законодательство под напором "гуманизма" западного розлива, стремится обогнать здравый смысл. Но пока дело идет со скрипом)
Похожие темы
