С любимыми не расставайтесь
Много лет назад мой друг Володя Ковенацкий познакомил меня с поэтом Игорем Холиным (тоже ныне покойным). Собственно говоря, поэзия тут не при чем: Холин был коллекционером и антикваром, а я тогда как раз заинтересовался этой сферой деятельности.
Холин был высоким импозантным мужчиной, с легкой сединой. Одевался он стильно: носил длинное кожаное пальто, на пальце у него был громадный серебряный перстень, без сомнения старинный. Жил Игорь в небольшой квартирке, помнится, в районе Таганки. Кажется, он был холост. С ним в квартире жил только песик, не помню какой породы, вроде беспородный (как говорил один мой знакомый, породы адьюльтерьер).
Хотя познакомились мы для дела, бизнеса у нас не было. Мы были слишком в разных «весовых категориях»: я – начинающий любитель, он – матерый волк. Да и по стилю он был волк – крутой и жесткий. (Нередкая черта дельцов в области антиквариата. Впрочем, я всегда предпочитал вести бизнес с такими: во всяком случае, знаешь, чего ожидать.)
Имел дело Холин с дорогими вещами: эмалями, камеями, наверняка и с драгоценностями. Он мне показывал свою (очень хорошую, по его словам) коллекцию мелкой русской пластики.
Однажды я позвонил ему по какому-то вопросу. Игорь снял трубку и сказал, что его квартиру ограбили и тут же стал взволнованно излагать детали. (Наверное, я был одним из первых, кто позвонил после этого события, поэтому он и стал рассказывать это мне, мало ему знакомому человеку.)
«Навел кто-то из своих, - рассказывал Холин. – Я был на вечеринке у одного из приятелей. Когда все закончилось и я стал надевать пальто, то обнаружил, что ключи от квартиры лежал в левом кармане, а я всегда кладу их только в правый. Я тут же все понял, схватил такси и помчался домой. Ехал и думал только об одном: Черт с ним, пусть хоть все заберут, лишь бы собаку не прибили! Оказалось, что пес цел: наверное, отшвырнули ногой, он под стол и забился...»
Так я увидел Игоря, этого состоятельного, холодного и расчетливого дельца совсем с другой, неожиданной стороны. Главной ценностью для него было совсем не то, что я думал...
Олсуфьев