Важно Взрослые дети алкоголиков

И снова Лиля Ким. Думается, это уместно именно здесь.

Чувствую ответственность завершить историю об отце. Любой публично пролитый яд должен быть переплавлен в эликсир.
Горевание странный процесс. Оно запускается и в таких случаях тоже. Особенно в таких случаях. Когда умирает человек, который не может перестать близким ни в какой момент. Не хотелось, но I lost my mind when he died.
Сейчас совпало много всяких завершений-начал, переездов, открытий - и работа горя завершилась тоже, за компанию.
Мне приснился папа когда он был еще жив - в смысле до момента, когда водка выжгла все кем он был, оставив нас с зомби и нежеланием признать, что того кого мы знали и любили - больше нет. Надежда причиняет больше боли, чем само несчастье.
(алкоголикам: момент невозврата настанет и вы умрёте не заметив как умерли, а ваш труп станет бродить и жрать заживо всех кто вам дорог еще много лет)
Но тем не менее лет до шести он сделал мое детство очень счастливым. Пару раз нам пришлось сбегать от него в гости ночью в ночнушках и с котом на руках - но в остальное время он был или где-то в волшебных местах, которые мы видели только по телевизору, или показывал мне волшебные места, которые все остальные видели только по телевизору.
От папы мне достались здоровье и умение рассказывать. Здоровье какое случается только у детей, которые выжили вопреки всему один из нескольких. Спортивные достижения - легкая атлетика - обеспечили ему путь в любой институт. Он выбрал московский стали и сплавов, потому что оттуда можно было поехать на какую-то универсиаду. Так он первый раз увидел заграницу. И сразу же начал искать куда можно перевестись, чтобы видеть мир. И это был военно-морской флот. Куда он перевелся, получив вторую спортивную дисциплину - плавание. И стал штурманом. Потом штурманом эскадры. Без протекций, по способностям.
Каждый свой рассказ про заграницу (Куба, Ангола, Берлин, Вьетнам и прочий экватор) - он превращал в моноспектакль задолго до Гришковца. И говорил мне, что люди нас так принимают ради историй, поэтому надо рассказывать интересно.
До тяжелого алкоголизма, пока он был действительно жив и действительно он - ему могла прийти в голову идея воспитывать меня как мальчика и говорить мне немыслимые вещи с точки зрения корейской культуры.
Что нельзя зависеть от мужчины. Что мужчины не считаются с женщинами, которые от них зависят. Что надо быть человеком самой, надо обеспечивать себя и детей самой, только это даст гарантию равных, уважительных отношений. Не надо искушать людей вседозволенностью.
Что когда бьют - надо бить в ответ соразмерно или бежать, не ждать пока убьют. Что лучше умереть сопротивляясь, чем дать себя сломать, потому что сломанный человек - хуже мертвого.
В этом, пожалуй, главная ирония моих с ним отношений.
Он сам и есть тот человек, который дал силу стоять против него же после обращения в агрессивный труп.
До 6-7 лет у меня был отец, который любил меня достаточно, чтобы пересмотреть всю парадигму полоролевых стереотипов своего времени.
Ну а потом случилось то, что в драматургии называется "колесо истории перемалывает жизнь маленького человека".
СССР развалился, флот закончился, была иллюзия, что водку можно перестать пить в любой момент если захотеть... а потом оказалось - это и есть зависимость.
Настало время списать весь ущерб - и его, и мой.
Время все стирает.

UPD пожалуй, нужно сказать, что у меня так никогда и не получилось возненавидеть его по настоящему
 
Ребёнок - отражение семьи

Время от времени я беру в терапию детей. С совсем малышами не работаю, но лет с 9-10 беру. Запросы родителей часто похожи - ребёнок очень неуверен в себе, много страхов, тревоги, плохо учится, мало или совсем нет друзей, часами готов сидеть в компьютерных играх и невозможно вытащить поиграть или погулять во двор.
Как бы не звучал запрос, его всегда можно перефразировать просто - сделайте что-нибудь с ним, чтобы он исправился.

Когда я смотрю на эти семейные пары, я часто вспоминаю маленький эпизод, как зашла однажды несколько лет назад в гости к хорошей приятельнице. Она сидела дома в декрете с первенцем, сыну было около года. Вечер, время ужина, вскоре после моего прихода вернулся ее муж с работы, который, судя по всему, успел зайти куда-то выпить пивка или ещё чего покрепче. Он был сильно навеселе. И, как я уже знала, случалось это регулярно. Подруга, увидев его, начала кричать, очень громко, страшно. Сразу, с порога, моментально провалилась в истерику, тоже уже ставшую привычной.
А я смотрела на ребёнка. Он стоял в кроватке, держался ручками за бортики, молчал, внимательно смотрел на родителей, а всё тело его резко встряхивало, как будто по нему шли разряды электрического тока.

Никто из родителей этого не видел. И в этот момент, и через несколько лет, и через 20 лет родители будут убеждены, что ребёнок-то тут ни при чем - ну ругались они, был период, ну выпивал муж больше, чем следовало, ну ничего же особо страшного не случилось?
А спустя годы, мы, психологи, психоаналитики будем неделями/месяцами/ годами искать место травмы такого пациента. И иногда оно там- на первом году жизни, сложнейшая терапия.

Ребёнок - отражение семьи, зеркало. Он именно такой, какие отношения у родителей между собой и с ним. Он не берет свои страхи, тревоги, агрессию из ниоткуда. В первые годы жизни ребёнка, родители, как боги, лепят будущего человека - своей любовью или нелюбовью, вниманием или холодностью, атмосферой тепла и заботы или заброшенностью, скандалами и отчуждённостью. Ежедневная обыденность семьи формирует характер и будущий сценарий жизни маленького человека. Целует ли папа маму, говорит ли ласковые слова? Улыбается ли мама в ответ? Есть ли ощущение довольства, любви в этой семье, или страха и горя?
На своих консультациях я не исправляю детей, и не удовлетворяю потребностей родителей. Я помогаю детям в их нуждах, и всякий раз, снова и снова, пытаюсь обратить взгляд родителей на себя, на их семейную историю, на отношения, как главный формирующий фактор личности их ребёнка.
Сташкова Светлана Николаевна
 
не знала, куда лучше разместить, но вроде в тему ВДА.

РОДИТЕЛЯМ.
очень жестко, но как верно написано

...Вы читаете пособия по женским оргазмам и по тому, как поймать и удержать мужика. Почитайте хоть что-нибудь про детскую психологию. Про то, как уметь утешать ребенка, а не пугать его до энуреза и заикания. Про то, что такое психологическое и эмоциональное насилие. Про то, как запуганные дети учатся навсегда подавлять свои потребности, и это значит, что у них, выросших, внутри блуждает огромный объем агрессии. Про то, как эти выросшие дети на приеме у психолога плачут, вспоминая вас, ненавидя вас, ощущая свое бессилие перед вами, уже состарившимися.
Прочитайте про возрастные нормы. Про то, что маленькие дети не знают, когда они захотят в туалет — предлагать им «"ссать в штаны» в публичном месте, громко- это навсегда вбить в голову ощущение стыда и унижения. Про то, что здоровый пятилетний мальчик в норме не может стоять спокойно- ему надо вертеться и двигаться. И девочке тоже. Про то, что 4-х летка не знает, что такое «долго», что такое«полчаса», что такое «паспортный контроль», он может ощущать только,что именно он внезапно стал виноват в том, что мама устала и что ему,малышу, в таком случае самому устать — почему-то стыдно. Что девочка ни в пять, ни в 35 не способна одновременно выполнить команды «отойди» и «иди рядом», выкрикнутые чокнутым отцом.
Вы предлагаете ребенку испытать стыд, вину и унижение в экстремальной для него ситуации — вместо поддержки, утешения и помощи. Вы, взрослые сукины дети, в этот момент усыновляетесь и удочеряетесь к своим детям — они видят, что взрослые — это не вы,потому что взрослый справляется, а вы не справляетесь. И тогда ваши дети пытаются с трех лет вести себя по-взрослому с вами, чтобы вас,такого хрупкого и не владеющего собой, не разозлить, не напугать и не расстроить. Вы угрожаете своему ребенку, угрожаете побоями,милицией, детдомом, — вы, тот, от которого он ожидает защиты. Родители — это не те, которые защищают. Это — те, которые накажут и подставят, когда и так плохо.
Вы орете, когда ощущаете бессилие, усталость, раздражение и гнев. В этот момент ваш ребенок ощущает парализующий страх, стыд, вину и беспомощность. Кроме этого, он не сможет научиться, как это- поддержать и помочь, пожалеть, утешить и успокоить, позаботиться и быть внимательным. Он вырастает в такого же родителя и партнера- не знающего, как помочь своему ребенку или близкому, но умеет угрожать, пугать, ругать, стыдить и винить.
Я не знаю, когда иссякнут поколения полу чокнутых агрессивных отцов и истеричных, крикливых, дергающих своих детей по каждому поводу матерей. Поверьте мне — даже если все эти описанные мною реальные персонажи где-то там внутри любят своих детей, их выросшим детям будет очень тяжело в это поверить.

Елена Лебединская
 
О тех, кто рано повзрослел. Но так и не вырос

Есть такие дети, которые слишком рано повзрослели. Повзрослели потому, что не было рядом с ними надежных взрослых, родителей, на которых можно положиться.
Пьющий, непредсказуемо, то пьяный, то трезвый папа.
Мама, которая оставляла в 5летнем возрасте сидеть с братом-младенцем, и наказывала, если дочка недостаточно хорошо справлялась с «материнскими» обязанностями.
Папа, который мог внезапно прийти в ярость и избить.
Инфантильная мама, не способная к принятию решений, вечно обижающаяся, перекладывающая на ребенка ответственность за свое состояние.
Мама и папа, бурно выясняющие отношения, очень неустойчивая пара.

Не важно, какими именно они были. Важно, что они были непредсказуемы, и рядом с ними было небезопасно. А когда небезопасно, то очень много тревоги и беспомощности. Много настолько, что вынести в детском возрасте эти чувства, тем более в одиночестве – невозможно.
И тогда у ребенка рождается способность, которая помогает ему выжить. Он начинает очень внимательно наблюдать за родителями, пытаясь предугадать их поведение. И не только предугадать, но и повлиять на это поведение. «Если я сделаю так, то мама не будет ругаться». «Если я сделаю этак, папа придет трезвый».
Это иллюзорный контроль над другими, с одной стороны, очень важен, потому что позволяет детской психике не разрушиться окончательно. Вера в то, что он хоть как-то может контролировать поведение родителей, помогает справляться с отчаянием и беспомощностью. Когда безысходность от того, что происходит в семье, «накрывает» с головой, способом помочь себе часто является надежда «я смогу повлиять на родителей и переделать их».
И спасибо этим защитам, что помогли выжить в детстве. Но цена, которую платит человек, очень высока.

⚫ Во-первых, происходит некоторое «расщепление» психики. Одна часть, в которой и собраны все детские переживания беспомощности, зависимости, тревоги, отчаяния, «замораживается», зато гипертрофированно вырастает другая часть: псевдо-взрослая, контролирующая, ответственная за весь мир. Но поскольку невозможно заморозить одни чувства, не заморозив другие, страдает вся «детская», чувствующая часть. Такие люди часто выглядят «очень взрослыми» или выглядят как-будто застывшими, с какой-то маской на лице. Не редко, кстати, это маска «позитива».
⚫ Во-вторых, энергия, которой в детстве положено уходить собственно на детство, на познание себя и мира, оказывается направленной на тревожное познание-сканирование других. И про себя и реальный мир человек знает очень мало, его глубинные убеждения остаются теми же, что и в детстве. Внутри так и остается та, детская картина себя и мира: «Мир непредсказуем и небезопасен, а я в нем зависим и беспомощен».
⚫В-третьих, поскольку ребенок не знает, что ему не по силам переделать родителей, что это невозможная задача – стать родителем своим родителям, он будет «неудачу» в переделывании принимать на свой счет: «я не справился, дело во мне». И вырастает он с ощущением, что он недостаточно хорош, что он мало старался, что он не справляется. Он будет стараться снова и снова, убегая от отчаяния и безвыходности. И снова сталкиваться с тем, что не справляется. От этого много вины и усталости.
⚫ В-четвертых, поскольку человек и так столкнулся с чрезмерной непредсказуемостью в детстве, он не может вынести ее еще больше. Поэтому он будет выбирать то, что ему привычно. Привычное, даже если оно ужасно, менее страшно, чем неизвестное. И выбирать такой человек будет (бессознательно, конечно), то, к чему он привык в родительской семье. Этим объясняется то, почему дети алкоголиков часто попадают в супружеские отношения с зависимыми людьми. Более здоровые отношения будут человеку неизвестны, тем и опасны.
⚫ В-пятых, ему очень тяжело будет избавиться от чрезмерного внимания к другим людям и чрезмерного контроля. Это то, чему он научился очень хорошо в детстве. И это будет мешать ему в отношениях ощущать себя, заботиться о своих потребностях. И будет мешать другим людям в отношениях с ним: либо они будут инфантилизироваться, переложат всю ответственность за себя на контролирующую «маму», либо чувствовать много злости и уходить из таких отношений.

Последствия чрезмерно раннего взросления и взятия на себя непосильной ответственности за исправление родителей можно перечислять еще долго. Одно понятно – жить с ними тяжело, очень много усталости.
Психотерапия с такими людьми – процесс долгий. Много времени может потребоваться, чтобы человек осознал, что пытаясь контролировать Другого, он убегает от собственных непереносимых чувств. Далеко не сразу человек может почувствовать себя в достаточно безопасной обстановке, чтобы вернуться к тем, «замороженным» чувствам отчаяния, тревоги, безвыходности. Вернуться, чтобы, наконец, оплакать невозможность что-то изменить, с чем-то справиться. Оплакать, чтобы принять: «я не могу контролировать родителей, я не могу контролировать мир. Это не моя ответственность. Это непосильная задача». Принять это для того, чтобы выделить, наконец, свое место в отношениях и свою ответственность: за себя и свою жизнь. Чтобы начать жить свою жизнь, прислушиваясь к своим желаниям, к своим чувствам. Жить в непредсказуемом мире и выдерживать непредсказуемость. И быть может даже начать ей радоваться и удивляться.

Автор статьи: Екатерина Бойдек
 
Насилие помощью

Это очень распространённый феномен. Особенно часто я встречаю его в отношениях с родителями «старой закалки». У них много навязчивых и даже иногда маниакальных идей, как они должны помогать своим детям. И иногда эта помощь оборачивается настоящим насилием для детей...

Родитель вроде старается помочь. Делает, делает, делает.
Суетится, суетится, суетится.
Но в итоге цена этой помощи оказывается для детей слишком высокой.

Надо обязательно брать то, что дают. Без права отказаться или даже задавать вопросы.
Надо правильно брать.
С правильным ритуалом благодарить.
Контейнировать любые эмоции, которые «прилетают» вместе с этой помощью.
Эмоционально обрабатывать всплески упреков и обид, которые неизбежно сопровождают такие «подарки».
Это же все от «делалось от чистого сердца», поэтому нельзя злиться на то, что приходиться делать в ответ.
Нельзя уклоняться от даров этой «безвозмездной» помощи...

В общем-то оказывается, что то, что выдаётся за безвозмездную помощь на самом деле требует очень высокой оплаты. Настолько эмоционально-большой и даже выматывающей, что человек внутри себя в какой-то момент уже не может сдерживаться и кричит: «Мне ничего от тебя не надо! Только не помогай!»...

Правда, наружу иногда это сказать довольно трудно. «Что ж я за чудовище такое, раз испытываю все это в ответ на то, что человек обо мне заботиться и хочет помочь...».

Автор Юлия Пирумова
 

«Мой отец – алкоголик,
и мне не стыдно.

Обычно, рассуждая на столь деликатную тему, принято приводить в пример клиентские истории. Я же рискнул привести историю свою собственную. И не пожалел.

Мой отец – алкоголик, и мне не стыдно, изображение №1


Семья с алкоголиком - это жизнь на вулкане. Никогда не знаешь когда произойдет извержение, но всегда готов к нему. Вырасти в семье с отцом-алкоголиком непросто - ты не знаешь, придет ли папа забирать тебя из детского сада или на твой выпускной, а если и придет, то будет ли он трезвым? Наверное стыд за отца-алкоголика — самое яркое чувство, которое я испытывал на протяжении детства.

Мой отец алкоголик и мне не стыдно. Объясняю почему.

В раннем детстве отец любил читать мне перед сном. Обычно, он делал это с бутылкой пива в руке. К концу третьей бутылки я уже мало что мог разобрать из прочитанного. Бывало, я уже сплю, а отец настойчиво читает сказку до самого конца. Бывало, что я еще не сплю, а отец уже храпит в неудобной позе. Один раз мы играли в шахматы. Первые две партии я честно проиграл, но по мере каждой новой бутылки пива, я одерживал верх. Когда я поставил мат второй раз подряд, отец швырнул шахматную доску мне в лицо, со словами: «Пошел ты со своими шахматами!».

Бывало и так, что пьяный отец был самым веселым и самым добрым человеком из моего окружения. Покататься на яхте, взять меня с собой в кино на ужастик, отправиться на рыбалку, познакомить со своими друзьями — круто ведь, когда тебе всего 6 лет? Но чем старше я становился, тем отчетливее понимал: то, что происходит в моей семье, мало похоже на норму.

Отец начал пить больше и чаще. Кроме того, агрессия — стало единственной эмоцией, которую он проявлял в нетрезвом состоянии. Агрессия ко всему и всем окружающим — к своим друзьям, к родственникам, своей жене и, конечно, мне. Чаще всего под удар попадала мама. Мне же доставалось только тогда, когда я бежал разнимать их драку, или закрывать ее собой, или оттягивать его, кидаясь в ноги. Тогда и мне могло перепасть пару ударов кулаком. Кстати, наверное, в восприятии большинства людей отец-алкоголик это худощавый доходяга в трико и майке? Так вот, мой отец тогда был в прекрасной форме, весил под 100 кг и обладал хорошо поставленным ударом и левой и правой. Несмотря на это, он ни разу не дрался ни с кем кроме меня и мамы, да и вообще, с другими людьми всегда вел себя смирно и тихо.

Когда мне исполнилось 10 лет отец стал пить реже. Бывало, не пил по полгода. Следовательно, копил всю свою агрессию внутри себя. Потом плотину прорывало, и под удар попадали не только я, но и вещи и мебель — мои игрушки, любимые книги, мамины духи, шубы, телевизор (все это летело в окно). Однажды, мой новенький компьютер также был частично уничтожен.

Мне становилось все труднее говорить об отце, особенно в школе. Мне просто нечем было гордится, так как всю теплоту отцовских чувств я оставил где-то в глубоком детстве. Мне было проще не говорить об отце, чем говорить правду. К сожалению, скрыть факт отца-алкоголика было невозможно (особенно после того, как он пришел на родительское собрание пьяным). И я стал честно и открыто говорить то, что чувствую — Я ненавижу своего отца. В ответ я чаще всего слышал: «Ты неблагодарный! У других детей нет отца, и они хотели бы себе хоть какого нибудь!». Любому, кто в детстве мне так говорил хотелось плюнуть в лицо. Наверное, хочется до сих пор, потому что это самое нелепое замечание, которое только может дать взрослый человек ребенку.

Одновременно с этим, я вырос. Я стал ответственнее, стал заботиться о своей безопасности сам — ведь больше некому было. Чаще стал жить у бабушки, друзей, родственников, все реже проводил время дома, или вне своей комнаты. В дальнейшем, я стал брать ответственность не только за себя. Однажды, я, отец и младший брат летели в отпуск. Отец нажрался еще до вылета, а во время пересадки в Москве догнался еще сильнее. Мне 12 лет, у меня на руках 4-х летний брат и пьяный отец на плече. Стыдно, страшно, неудобно.

Страх и стыд — два основных чувства которые ассоциируются у меня с отцом. От страха я избавился довольно легко — с 14 лет я все чаще жил один, а в 16 и вовсе переехал в другой город, напрочь ограничив общение с ним. Стыд — это чувство, которое сопровождало меня еще очень долго. Наверное, только благодаря личной терапии и психологическому образованию теперь я могу говорить о своей жизни открыто и без стеснения.

Итак, мой отец алкоголик и мне не стыдно. Объясняю почему:

1) Кто-то родился в интеллигентной семьей, кто-то в семье потомственных врачей, кто-то родился без отца. Я родился в семьей с алкоголиком. И с этим ничего не поделать.

2) Стыд это отражение вины. Моей вины в зависимости моего отца нет.

3) Стыдно, что отец до сих пор пьет — но так ведь, это же его жизнь, а не моя, жизнь, в которую я не вмешиваюсь. Во-первых, потому что меня не просят. Во-вторых, я не имею морального права менять то, в чем этот человек прожил свою жизнь, и проживет еще долго.

4) Стыдно, что не было счастливого детства — оно было таким, каким могло быть. Несмотря на это, в нем было место счастью и любви. Все события, пережитые мной в детстве закалили меня и сделали меня тем, кем я есть. А гордится собой и любить себя — на это у меня есть причины.

5) Я по-прежнему остаюсь сыном своего отца. Любые его поступки и поведение не прервут эту связь. Так что же мне остается — принять его каким он есть — или скрывать, прятаться от себя?

6) Мне стыдно, что мой отец не добился успеха в жизни — ну так и от меня никто не требует, чтобы я стал академиком. Это его жизнь, а это — моя. И только я сам выбираю приоритеты в ней и примеры для подражания.

7) Стыдно мне может быть только за себя и свои собственные поступки.

Взрослых людей, выросших в семьях с алкоголиком очень много, и я один из них. Переосмысление всего моего опыта позволяют мне работать с этой темой, более осознанно и понимающе включаться в терапию с клиентом, и помочь пройти весь этот путь избавления от стыда. Благодаря моему отцу я могу помогать другим людям.
Я бы хотел, чтобы как можно больше людей с чистой совестью во всеуслышание могли сказать: Мой отец — алкоголик и мне не стыдно!»

© Даниил Кулинич
 
Об эмоциональной зависимости

Эмоции возникают у нас как реакция на изменения в окружающей среде, и эти изменения то ли нам нравятся («положительные» эмоции, то ли не нравятся («негативные» эмоции). Важно, наверное, внести поправку, что все изменения и события по своей сути нейтральны, и лишь мы сами придаем этому позитивный или негативный смысл. Маркером этих смыслов являются именно наши эмоции и чувства. Мы редко испытываем одну эмоцию в чистом виде, чаще это набор эмоций и не все эмоции мы можем быстро и легко осознавать. Главный смысл наших эмоций и чувств это указать нам на нашу актуальную потребность.

Что важно понимать о потребностях.Не существует потребностей, которые мы могли бы удовлетворить раз и навсегда. Невозможно удовлетворить голод, наевшись на всю жизнь, невозможно обеспечить свою безопасность на всю жизнь, выстроив огромный забор, невозможно удовлетворить свою потребность в признании на всю жизнь, получив красный диплом в школе.

Давайте возьмем пример с едой. Если мы питаемся более-менее регулярно, то после приема пищи наступает удовлетворение и эта потребность уступает место другой потребности. И какое-то время мы не думаем о еде и можем полностью переключиться на что-то другое. Эмоционально зависимому человеку сложно переключиться. Часто это звучит так: я постоянно о нем/ней думаю, отслеживаю ее /его соцсети, моя жизнь без него/нее не имеет смысла, я так боюсь его/ее потерять и постоянно контролирую и т.д. и т.п. Что же происходит, что движет зависимым человеком? Движение всегда создает энергия, энергия это всегда про потребность, а понять свою потребность мы можем через эмоции! Зависимость возникает в зоне сильного голода. Чаще всего это те потребности, которые не удовлетворялись у нас в детстве.

Будучи маленьким ребенком, мы были полностью зависимы от родителей, которые удовлетворяли наши потребности. И какие-то потребности у нас удовлетворялись полностью, какие-то частично, какие-то вовсе не были удовлетворены за все наше детство. Конечно же, ребенок не осознает четко своих потребностей, он лишь интуитивно приспосабливается к наиболее комфортному выживанию в окружающей его среде. Например, кто-то получает желаемое своими капризами, кто-то зарабатывает любовь и принятие от своих родителей хорошими оценками, кому-то наоборот надо сотворить что-то плохое и только в этом случае на него обратят внимание. И каждый из нас по своему, разными путями, иногда криво и косо, часто бессознательно, но удовлетворяет свои потребности. Зависимость возникает в том месте, где эта потребность не удовлетворяется и не может удовлетвориться, по крайне мере тем способом, который используется. Чтобы человек не делал в этой зоне своей потребности, он всегда остается голодным. Что же происходит тогда с той энергией, которая выделялась на удовлетворение этой потребности? Мы просто приспосабливаемся эту энергию разряжать. То напряжение, которое возникает для действий можно ослабить алкоголем, наркотиком, сексом, общением, работой и т.п. Уже, будучи взрослым, мы часто переносим то, в чем нуждались от родителей на своих партнеров.

Что же мешает удовлетворению этой потребности? Причин может быть множество, так как каждый из нас уникален и даже похожий жизненный опыт будет отличаться своими деталями. В этой статье опишу лишь общие механизмы, часто встречающиеся на практике.

Почему эту потребность не может удовлетворить наш партнер?

Во-первых, эта потребность относиться не к нему, а к нашему родителю.

Во-вторых, подсознательно мы выбираем тех партнеров, которые не способны нам дать то, что не дали наши родители. Но они точно дадут нам испытать те знакомые, до боли приятные эмоции детства. А надежда, что мы теперь другие и партнер другой заставляет верить, что именно сейчас все по-другому и наконец-то я получу свое долгожданное внимание, любовь, принятие и т.п.

В-третьих, мы используем тот же механизм из детства, который прерывает процесс удовлетворения потребности. Или продолжаем использовать свой механизм разрядки напряжения.

Любая потребность удовлетворяется в процессе контакта с окружающей средой. Вернусь опять к примеру с едой. Когда мы испытываем голод, то процесс удовлетворения этой потребности будет состоять из нескольких этапов. Определить, что именно я хотел бы сейчас съесть, достать это из холодильника или купить, приготовить, пережевывать во время непосредственного контакта с едой, ощущать, когда насытились, и в завершении процесса переварить съеденную пищу. Примерно такой же процесс происходит и с любой другой потребностью. И этот процесс может прерываться на каком –либо из этапов.

О процессе прерывания. Прерывание процесса удовлетворения потребности или еще его называют сопротивлением - это способ уберечь себя от чего с чем нам пока сложно встретиться. Помните, что мы редко испытываем одну чистую эмоцию? Иногда эти эмоции вызывают конфликт потребностей. Одна эмоция требует удовлетворить одну потребность, а другая прерывает процесс удовлетворения, чтобы удовлетворить другую потребность.

Например, находить партнера похожего на родителя и проходить свой привычный сценарий, проще и привычней, чем встретиться и прожить свои чувства к родителям.

Жить жизнью и потребностями партнера легче, чем вдруг в 30, 40, 50 лет встретиться с тем, что я сам не знаю, кто Я и чего хочу.

Заботиться о других, помогать им и спасать по первому зову легче, чем попросить помощи для себя и вдруг встретиться с отказом.

Винить во всем себя вместо того чтоб разозлиться на другого легче, чем встретить ответную агрессию и с ней не справиться.

Надеться, что когда-нибудь я таки заслужу любовь своего партнера и делать для этого все попытки легче, чем встретиться с отчаянием и болью от понимания, что этого не случиться никогда.

Другой человек, к которому вы испытываете эмоциональную зависимость, скорее всего был способом разрядить ваше напряжение. Возможно он и давал вам то, в чем вы так нуждались, но на коком-то этапе процесс удовлетворения вы прерывали сами.

Я описала лишь несколько примеров, как механизмов прерывания контакта, противоречия потребностей и сплетение эмоций. У каждого из нас свой индивидуальный узор таких механизмов, которые с одной стороны нас сохраняют, но с другой стороны не делают нас счастливыми. И терапия это один из способов заметить и изменить свой привычный узор, пережить те сложные чувства, с которыми сложно встретиться одному, разнообразить свою жизнь новыми, более счастливыми и красочными узорами.


Источник
www.b17.ru

Эмоциональная зависимость. Причины и механизмы формирования.

Давайте рассмотрим само это словосочетание. Когда мы говорим об алкогольной или наркотической зависимости, то мы четко понимаем, что человек зависит от ...
www.b17.ru www.b17.ru
 
Е-мое написал(а):
Книжка от Фокус.

КЛАУДИА БЛЭК, доктор филос. н., магистр в сфере соц. работы

ДЕТИ АЛКОГОЛИКОВ
В ДЕТСТВЕ, ЮНОСТИ И ЗРЕЛОСТИ

«СО МНОЙ ТАКОГО НЕ СЛУЧИТСЯ!»

Со мной такого не случится.doc

Хорошая книжка, с главами по проблемам нашим, с упражнениями проработкой по чувствам. Конкретные ситуации с возможными вариантами что делать.
Нажмите для раскрытия...
Новая рабочая ссыль Со мной такого не случится.doc
 
Как формируется тревожная привязанность?

Ребенок часто сталкивается с непредсказуемостью. Родитель то любит, обнимает, то наказывает, отталкивает. И ребенок никогда не знает, чего ожидать - любовь или наказание. И от этого ему тревожно.

Ребенок не понимает, что реакция родителя зависит от самого родителя. Ведь на одно и то же действие ребенка разные матери реагируют по-разному. Например, одна скажет: "Ты упал? Где болит? Тди я тебя обниму!" А другая: "А я говорила не бегай! Быстро замолчал! Ноет он!"

Ребенок начинает думать, что с ним что-то не так, что реакция мамы зависит от него и начинает подстраиваться.

Он начинает думать больше о маме, чем о себе. Другой становится важнее себя. Ребенок вырастает с установкой: чтобы получить любовь, нужно отказаться от себя в пользу другого.

Далее такой человек все то же самое делает с партнером. Причём партнера, как правило, находит себе избегающего, который всегда занят и недоступен. И будет постоянно разворачивать его на себя.

Кому знакомо? Парень не отвечает на сообщение и за это время в голове куча мыслей типа: "Наверное я сказала или сделала что-то не так, поэтому он не отвечает. Всё, он меня бросил или нашел другую!". В этот момент своя жизнь меркнет, работать и концентрироваться ни на чем, кроме мыслей о нем невозможно.

В общем, вы поняли, человеку с тревожным типом привязанности, достаточно сложно выстраивать отношения. Он все время тревожится о том бросили его уже или собираются бросать. И он постоянно пытается это предотвратить путем заискивания перед партнером, путем угождения ему. При этом совсем забывая про себя.

Конечно же все это не приносит радости, скорее страдания. Как правило, такого человека ждут отношения, которые можно описать: "И вместе плохо и одному тоже быть невозможно".
Источник: Julia.levchinskaya

короче считаю, что нет ничего более непредсказуемого для ребёнка чем алкоголик. Например трезвая вечно холодная мать - не выдаёт сюрпризов, ребёнок оставляет попытки повлиять, нивелирует важность привязанности, а мать, становящаяся внезапно заботливой это другое , она даёт надежду выискать причинно следственные связи, ребёнок думает, что это он повлиял, значит не все потеряно, и выигрыш в виде любви уже близко
 
Последнее редактирование модератором:
Вопрос! Взрослое дитятко 16 лет. 2 раза с интервалом в полгода был замечен, что называется "в слюни", т.е. в полном отрубе, обблеван, мало что помнящий. Первый раз была проведена долгая беседа, было ему стыдно, уверял, что больше никогда не будет, потому что очень не понравилось. Наступил второй раз в дачный период, соответственно на даче. Его трясло, плохо помнит опять, по словам очевидцев хлестал водку стаканами, после второго на кого-то полез бычить и отрубился. Есть какая-нибудь может литература для подростка, написанная самым примитивным, но очень страшным языком, чтоб отбило желание? Кто проходил данный этап, как боролись? Понятно, что если захочет, то всегда найдет возможность.
 
Ihholainen написал(а):
Вопрос! Взрослое дитятко 16 лет. 2 раза с интервалом в полгода был замечен, что называется "в слюни", т.е. в полном отрубе, обблеван, мало что помнящий. Первый раз была проведена долгая беседа, было ему стыдно, уверял, что больше никогда не будет, потому что очень не понравилось. Наступил второй раз в дачный период, соответственно на даче. Его трясло, плохо помнит опять, по словам очевидцев хлестал водку стаканами, после второго на кого-то полез бычить и отрубился. Есть какая-нибудь может литература для подростка, написанная самым примитивным, но очень страшным языком, чтоб отбило желание? Кто проходил данный этап, как боролись? Понятно, что если захочет, то всегда найдет возможность.
Нажмите для раскрытия...
Найти значимого для него уважаемого человека и беседовать, беседовать, беседовать
 
Ihholainen написал(а):
Вопрос! Взрослое дитятко 16 лет. 2 раза с интервалом в полгода был замечен, что называется "в слюни", т.е. в полном отрубе, обблеван, мало что помнящий. Первый раз была проведена долгая беседа, было ему стыдно, уверял, что больше никогда не будет, потому что очень не понравилось. Наступил второй раз в дачный период, соответственно на даче. Его трясло, плохо помнит опять, по словам очевидцев хлестал водку стаканами, после второго на кого-то полез бычить и отрубился. Есть какая-нибудь может литература для подростка, написанная самым примитивным, но очень страшным языком, чтоб отбило желание? Кто проходил данный этап, как боролись? Понятно, что если захочет, то всегда найдет возможность.
Нажмите для раскрытия...
А подросток вам кто? Если сын, то лучше всего показать как хорошо жить и не пить на собственном примере.
 

Похожие темы

Сизый Нос
Видео Взрослые дети алкоголиков (ВДА): как родители алкоголики травмируют психику детей. Часть 2.
Ответы
0
Просмотры
2K
Сизый Нос
Сизый Нос
Назад
Сверху Снизу